14.Дек.2018Битва за активы «Мостоотряда-35»: на деньги предприятия начали претендовать истцы из Хабаровска
14.Дек.2018
В споре за честное имя и наследство Александра Гофмана перемешалось всё, что можно – спорные действия нотариусов, противоречивые показания бывшего следователя и вдруг проявившиеся хабаровские истцы, требующие от 250 тысяч до 1,2 млн. рублей в судах
Наше издание уже неоднократно рассказывало о том, что сегодня в Артеме идет судебный процесс над покойным Александром Гофманом – бывшим гендиректором ООО «Мостоотряд-35», которого с подачи Следственного комитета и прокуратуры г. Артема пытаются посмертно признать виновным в невыплате заработной платы коллективу. Кто не знает, именно тот самый Гофман строил Золотой мост и трассу Де-Фриз — Седанка в должности заместителя генерального директора «Тихоокеанской мостостроительной компании». А параллельно с «уголовной линией» сюжета про Александра Гофмана развивается ещё один сценарий – наследники покойного гендиректора ООО «Мостоотряд-35» пытаются получить причитающуюся им половину имущества компании. И пока не могут этого сделать. Чуть позже расскажем, как и почему это происходит…
С медициной «буксуют»…
В ходе очередного слушания уголовного дела (это происходит в 32 участке мирового суда Артёмовского городского округа), был допрошен бывший следователь Кирилл Майборода, который, собственно, и расследовал это дело. Ясности в деле не стало больше: её стало меньше. Ну, во-первых, следователь утверждает, что часть потерпевших он лично допрашивал в Находке. Отметим, что один из потерпевших (Михайлов) ранее заявил, что в Находке его допрашивал не Майборода. Мало того, Михайлов утверждает, что потерпевшим себя не признаёт. К тому же, защита ранее указывала, что в деле есть поручение следователя, адресованное в следственный отдел СКР по г. Находке. Если следователь допрашивал сам, зачем было кому-то писать поручение? К тому же, Светлана Гофман в ходе допроса Кирилла Майбороды высказала пожелание проверить соединение сотового телефона (бывшего) следователя с целью проверки – так был он всё-таки в Находке в указанные дни или нет?
Но куда более интересно другое. Как следует из медицинских документов, во многие периоды времени тяжело больной Александр Гофман находился под влиянием сильнейших препаратов (в том числе, содержащих наркотические препараты), имеет официальные больничные, на работу не ходил и, естественно, ничего подписывать не мог. Кто же тогда управлял компанией? И с того ли человека спрашивают? Кстати, Кирилл Майборода, в чьём производстве это самое уголовное дело находилось, на допросе также пояснил — он смог убедиться в плохом состоянии здоровья подследственного Гофмана исключительно в ходе посещения того на дому. До этого следователю якобы никто не сообщал, что гендиректор серьёзно болен… То есть, говоря русским языком, вся «медицинская сторона» в данном уголовном деле была проигнорирована. А, ведь если бы в ходе следствия были бы проверены медицинские документы, то и возник бы вопрос: а кто управляет финансовыми потоками предприятия, когда директор после химиотерапии и приема болеподавляющих препаратов находится на больничном? Может быть, именно поэтому все 10 потерпевших в уголовном деле дают показания слово в слово, как под копирку. И это при том, что Михайлов (потерпевший, кстати) говорит, что он вообще не считал тогда и не считает себя сегодня потерпевшим? Почему следователь тогда не задался вопросом – почему часть документов подписана не лично Гофманом, а заполнена при помощи факсимиле?
Теперь родственники Александра Гофмана настаивают на том, чтобы были изучены все медицинские документы, из которых явствует – целыми месяцами он болел и не исполнял свои обязанности в силу тяжелого заболевания. Кто же в этом случае руководил компаний? При этом для руководства компанией имелась и генеральная доверенность, и электронно-цифровая подпись (ЭЦП), и факсимиле. Компания в отсутствие Гофмана вполне успешно осуществляла платежи и расчёты. Так Гофман ли виноват? На все эти вопросы должны дать ответы медицинские документы, которые пока судом не были исследованы…
Узаконенное «бесправие», Или как нотариус не стала отменять доверенность, подписанную мертвецом
А сейчас – ещё один поворот сюжета про ООО «Мостоотряд-35», на этот раз – с «нотариальным уклоном». Буквально на этой неделе Светлана Гофман отвезла в Нотариальную палату Приморского края, Управление Минюста по Приморскому краю и в УФСБ по Приморскому краю жалобу на действия нотариуса из Артема Наталью Турбину. В ней Светлана Гофман и её дети просят разобраться в ситуации, почему доверенность от имени Александра Гофмана, выданная в ноябре 2016 г., до сих пор не прекратила своего действия.
Необходимо отметить, что после смерти Александра Гофмана интересы Светланы Гофман и детей была уполномочена представлять доверительный управляющий Мария Довбыш (её правомочия подтверждены договором доверительного управления наследственным имуществом). Более полугода назад, а конкретно – 27 марта 2018 года, Мария Довбыш подала и в Приморскую нотариальную палату, и нотариусу Наталье Турбиной заявление, в котором просила прекратить действие доверенности, выданной Александром Гофманом Александру Хохлову. В заявлении доверительный управляющий отразила, что, как полагают наследники Александра Гофмана, заключение договоров от имени ООО «Мостоотряд-35» и платежи со счетов Александром Хохловым производятся без учёта мнения доверительного управляющего и, соответственно, ведут к растрате имущества компании.
В ответе от 30 марта 2018 года нотариус Наталья Турбина обозначила, что действие доверенности невозможно прекратить, поскольку это сделать правомочен исключительно тот, кто доверенность выдал. (Наверное, если следовать такой логике, стоило испросить соответствующего распоряжения у покойника). Однако нотариус Турбина совершенно игнорировала положение Гражданского кодекса РФ, предполагающего прекращение действия доверенности по причине смерти лица, выдавшего доверенность. Законное уведомление о факте смерти Александра Гофмана она решительно не приняла в расчёт, в связи с этим доверенностью можно было пользоваться и в банках, и при заключении договоров. Кстати, на текущий момент доверенность всё ещё действует. Не иначе, как у нотариусов в Приморье – прямо контакт с загробным миром? Как отметила, обращаясь в Нотариальную палату Приморского края и в Управление Министерства юстиции РФ по Приморскому краю Светлана Гофман, действие доверенности позволяло второму участнику Общества (он не являлся генеральным директором компании до 25 сентября 2018 года) распоряжаться имуществом, заключать договоры, переводить денежные средства неустановленным лицам и неустановленным компаниям и – фактически отстранить наследников Александра Гофмана от корпоративного управления ООО «Мостоотряд-35».
Кстати, помимо жалоб, Светлана Гофман подала заявление в Артёмовский городской суд – она пытается признать действия нотариуса Турбиной незаконными в судебном порядке. Первое заседание по делу состоится 24 декабря 2018 года. Хочется верить, что в суд не поверит в волю из «загробного мира», иначе коммерческой деятельностью скоро придётся заниматься с использованием спиритических сеансов.
Хабаровская «судебная атака» через арбитраж
Кстати, как вы думаете, дорогой читатель, если после смерти Александра Гофмана прошло уже свыше девяти месяцев, его наследники получили хоть рубль за ту половину компании (50% по уставу – Прим. Авт.), в которой их родственник был совладельцем? Отвечаем: не получили. А, тем временем, как можно узнать из открытых источников (в частности, из КадАрбитра), на имущество (в виде денег) ООО «Мостоотряд-35» начинают претендовать компании из Хабаровска. Иски повалились в ноябре и декабре 2018 года. Например, дело №А73-20633/2018, которое инициировано ООО «Дальневосточная мостостроительная компания», скоро начнёт рассматривать Арбитражный суд Хабаровского края. ООО «Дальневосточная мостостроительная компания» требует с ООО «Мостоотряд-35» 1,2 млн. рублей. Светлана Гофман задается вопросом – а в какой период возник этот долг и за какие работы и услуги. Ведь, если верить открытым источникам, компания-истец из Хабаровска, в основном, является исполнителем государственных и муниципальных контрактов в Хабаровске и в Хабаровском крае. Только за 2017 г. компания получила контрактов на сумму 145 млн. рублей. В среднем, один контракт у хабаровских «мостовиков» (информация, опять же, в открытом доступе) – 3-4 млн. рублей. По крайней мере, за 2017 г. И вот вопрос – при каких обстоятельствах возникла задолженность в 1,2 млн. рублей у ООО «Мостоотряд-35» перед ООО «Дальневосточная мостостроительная компания». И почему наследники Александра Гофмана, так и не получившие до сих пор ничего от ООО «Мостоотряд-35», не являются по этому делу хотя бы третьей стороной?
Но иск от ООО «Дальневосточная мостостроительная компания» — это, пожалуй, «первая ласточка». Недавно ещё две хабаровские структуры с идентичными названиями — «Азимут», подали сразу два иска. В первом случае ООО «Азимут» по делу №А73-19303/2018 хочет взыскать с ООО «Мостоотряд-35» 250 тысяч рублей. В другом случае – ПИК (проектно-изыскательский кооператив) «Азимут» по делу № А51-24475/2018 хочет взыскать с ООО «Мостоотряд-35» свыше 260 тысяч рублей. Оба «Азимута» — это разные структуры, хотя обе из Хабаровска. Но фамилии учредителей обеих структур идентичны. Совпадение? Иски «свежие», ноябрьские. Кстати, совершенно непонятно, почему один иск подан в хабаровский арбитраж, а другой – в приморский, если обе компании имеют одну «прописку» — в Хабаровске. Конечно, истец имеет на это право. Просто непонятно, зачем в два разных региона направлять «однотипные» дела? Кстати, доходы одного из «Азимутов» (опять же – по информации из общедоступных источников в сети Интернет), в некоторые периоды достигают десятков миллионов рублей. У Светланы Гофман вопрос – с чего возникли такие «копеечные», по меркам их доходов, задолженности приморской компании перед хабаровчанами? Ведь, по сути, на сегодняшний день по трём искам от хабаровских компаний с ООО «Мостоотряд-35» пытаются взыскать уже порядка 1,7 млн. рублей. Так останется ли через несколько месяцев хоть что-то для выплаты доли наследникам Александра Гофмана от ООО «Мостоотряд-35»?
Чтобы хоть как-то сдержать хабаровскую «судебную атаку» на имущество ООО «Мостоотряд-35», Светлана Гофман направила письмо председателю Арбитражного суда Дальневосточного округа Андрею Солодилову, в котором указала на все странности одновременной подачи исков № А73-20633/2018, № А73-19303/2018, № А51-24475/2018 и попросила руководство этого суда, как вышестоящей арбитражной судебной инстанции на Дальнем Востоке, обратить внимание на все обстоятельства этого дела: невыплаченной доли наследникам Александра Гофмана, что эти наследники не являются третьей стороной по делам и что при помощи арбитражного суда сегодня, возможно, кто-то пытается уменьшить наследственную долю семьи Гофман. А также, что эти судебные решения не учитывают неразрешенные споры по делу № А51-16674/2018 (судья Заяшникова) и по делу №А51-23967/2018 (судья Хижинский), где родственники Светланы Гофман, а также Мария Довбыш пытаются оспорить недействительность перерегистрации ООО «Мостоотряд-35» на одно лицо (на Хохлова – Прим. Авт.), а также об обязании проведения внешнего аудита и предоставления документов компании. Просто без учета обстоятельств дел №№ А51-16674/2018 и А51-23967/2018 нельзя рассматривать другие арбитражные дела – в том числе, где истцами являются те самые хабаровские компании, разом пришедшие за своими деньгами. Светлана Гофман отмечает: Андрей Солодилов должен обратить внимание на то, что все эти «мостовые споры» увязаны между собой, что мы, семья Гофман, по этим делам должны фигурировать, как третья сторона. Ведь очевидно, что пока не урегулирован спор с наследниками, какие уж тут судебные процессы по отчуждению имущества по другим делам?
Светлана Гофман, рассказывая свою историю, до сих пор не может сдержать слёз: «Сначала на моего мужа пытались повесить клеймо уголовника. Когда в суде по уголовному делу о невыплате зарплаты стали проявляться многочисленные нестыковки и противоречия, а само рассмотрение дела потеряло свой быстрый темп – вдруг началась активизация на «арбитражном фронте». Конечно, я намерена бороться за доброе имя своего покойного супруга. Но пока я «завязла» в суде по уголовному делу, параллельно активируются истцы по делам о финансовых претензиях к ООО «Мостоотряду-35» в арбитражных судах, в том числе – в Хабаровске. У меня уже не хватает ни сил, ни времени на то, чтобы отстаивать свои права и там, и здесь. Я знаю, что в конце декабря 2018 года в Приморье приезжает глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин – записываюсь к нему на приём, чтобы рассказать всю эту «санта-барбару» с уголовными делами и попыткой лишить нас положенного по закону наследства. Несмотря ни на что, я намерена бороться — и в судах, и в прокуратуре, и в полиции, в Следственном комитете, и в ФСБ, а также придавать гласности все факты имеющихся нарушений. Чтобы другие предприниматели и их родственники не становились жертвами подобных схем…»
Оставить комментарий