15.Окт.2020«Битва» за души присяжных по «делу Семёнова»
15.Окт.2020
Гособвинитель – это вам не прокурор, «так называемая потерпевшая» и «закрытое совещание» представителя прокуратуры с «избранными» возле здания суда
Дело Максима Семёнова, бывшего судебного пристава, обвиняемого в убийстве соседа, продолжает слушаться в суде. В деле наблюдается определённый накал страстей.
Собситвенно, началось всё с того, что в судебном разбирательстве по обвинению Максима Семёнова в убийстве Александра Ц. защита заявила протест против закрытия дверей перед публикой. Гласность – принцип российского судопроизводства и граждане должны не только знать, что правосудие существует, но и видеть, как это правосудие отправляется.
Адвокат Андрей Гончаренко возмутился, что охрана суда не пускает в зал родственников и знакомых подсудимого, а так же препятствует представителям СМИ непосредственно отслеживать ход судебного следствия. Судья Советского районного суда Владивостока Александра Щербакова согласилась «открыть двери», как она выразилась, но, мол охрана в эти двери всё равно никого не пустит – короновирус, понимаешь. Сослаться на конкретные распоряжения на этот счёт судья отказалась за их якобы многочисленностью. Мол, и Президент России, Правительство РФ наложили определённые ограничения на граждан (в итоге это превратилось в запрет на присутствие посторонних граждан в суде по делу Семёнова), а что касается принципа гласности (ст. 241 УПК РФ), то какие могут быть принципы в условиях повышенной готовности к ещё большему повышению готовности?
Государственный обвинитель потребовала наказания адвокатам Гончаренко и Антоновичу за определение вдовы убитого Ц. как «так называемая потерпевшая». Возмутило даму-гособвинителя и обращение «госпожа прокурор». По её мнению, указание на прокурорские погоны, может настроить присяжных отрицательно по отношению к ней. «Моя должность государственный обвинитель, а не прокурор!» — таким был ответ представителя прокуратуры. В общем, для закрепления: не каждый работник прокуратуры есть прокурор. И вообще, защита, мол, рассказывала присяжным то, что им знать не полагается, к примеру, о необоснованности содержания под стражей подсудимого и что его судьба «ломалась через колено» от незаконного привлечения к уголовной ответственности. Суд объявил адвокатам замечание.
Максим Семёнов выступил с показаниями о произошедшем. По его словам, вечер 17 августа прошлого года он провел с приятелем и соседом Александром Ц. Пили алкоголь, слушали музыку, мирно беседовали о жизни. Принялись играть в компьютерную версию «боёв без правил» и увлечённые процессом виртуальных сражений — толкали друг друга и, в конце концов, сами начали бороться. У Александра носом пошла кровь, и схватка двух горе-микс-файтеров прекратилась. Принялись за уборку разбитой посуды, пролитого сока и разлившейся водки. Потом застолье продолжили и, к 22 часам сосед покинул его квартиру. Чувствовал Александр Ц. себя хорошо, телесных повреждений не имел, умирать не собирался.
Однако, через несколько часов Максим Семёнов обнаружил соседа под своим окном — сильно пьяного и грязного. Он помог Александру добраться до дверей его квартиры и ушёл спать. Утром прохожие нашли труп сильно избитого человека. Эьти человеком оказался Александр Ц. Максима арестовали и обвинили в умышленном убийстве. Он заверил присяжных, что к смерти приятеля отношения не имеет. Где находился Александр несколько часов, после того, как покинул его квартиру, и что с ним случилось, Максим понятия не имеет.
Нужно отметить, что в перерыве судебного заседания, гособвинитель собрала во дворе суда «закрытое совещание», в которое, кроме представителя прокуратуры вошли адвокат супруги погибшего Ц. и сама вдова погибшего. Что они там обсуждали – пока остаётся загадкой. Пока понятно одно: идёт серьёзная борьба за души и мнения присяжных… Вопрос лишь в том, насколько законны всякие «тайные вечери» представителей гособвинения с «избранными» участниками уголовного судопроизводства?
Оставить комментарий