12.Фев.2021«Дело Семёнова»: тайна запертой двери и странное поведение гособвинителей
12.Фев.2021
Градус противостояния в Советском районном суде по делу с участием присяжных заседателей продолжает повышаться
В Советском районном суде Владивостока завершается стадия судебного следствия по делу Максима Семёнова. Бывшего судебного пристава обвиняют в убийстве приятеля на почве бытового конфликта. Якобы во время застолья между мужчинами произошла ссора, и Семёнов нанёс потерпевшему Александру Ц. побои, от которых тот впоследствии скончался. Подсудимый вину не признаёт и настаивает, что ссоры не было, и Александр Ц. ушёл от него живой и здоровый. Что с ним произошло в дальнейшем, он не знает.
Защиту Максима Семёнова осуществляют адвокаты Андрей Гончаренко и Константин Антонович. На стороне обвинения – государственные обвинители Яна Бартылова и Оксана Астапова, представитель потерпевшей — адвокат Сергей Стецко. К ним временами присоединяется председательствующая судья Александра Щербакова, всячески препятствуя доведению до сведения присяжных обстоятельств, оправдывающих подсудимого.
Поскольку процесс в российском суде состязательный, то в ходе судебного следствия исследуются доказательства, которые на стадии судебных прений стороны выкладывают в качестве весомых аргументов, убеждая присяжных в своей правоте. И обвинение и защита до поры держат свои козыри нераскрытыми, чтобы поставить оппонентов в тупик и выставить их перед «судьями факта» в неприглядном виде. Судья Александра Щербакова неожиданно потребовала от стороны защиты объяснять в присутствии прокуроров, потерпевшей и её представителя, в чём смысл доказательств, которые желают предъявить защитники и что именно эти доказательства должны доказывать. К стороне обвинения таких требований не выдвигалось.
На стадии судебного следствия оглашаются факты и обстоятельства дела, а их интерпретация осуществляется в прениях. Таково требование закона – в состязании обвинения и защиты нельзя ссылаться на аргументы, которые в суде не оглашались и не доведены до сведения присяжных. То есть в судебном следствии публично заявляется факт или мнение, а их толкование происходит на иной стадии разбирательства.
Ситуация абсурдная. Всё равно, что в военный штаб пригласили противную сторону во время обсуждения плана наступательной операции. То есть, прокурорским работникам председательствующая Александра Щербакова предоставила возможность узнать заранее стратегию и тактику выступлений адвокатов в прениях. При этом закон выставляет судью независимым арбитром, стороны уравнивает в правах и возможностях представлять доказательства, а невиновного обязывает оправдать, отказавшись поддерживать необоснованное обвинение.
Более того, председательствующая судья по собственному усмотрению стала решать, относятся ли те или иные фактические обстоятельства к делу или не относятся. Хотя ранее на основании тех же самых обстоятельств Максима Семёнова обвинили в убийстве и привлекли к уголовной ответственности. Соответственно, председательствующая Александра Щербакова принимает решение: довести до сведения присяжных тот или иной факт или следует отказать. Опять же, — это касается лишь стороны защиты. Стороне обвинения таких ограничений не ставилось.
Проблемы возникли с допросами свидетелей, заявленных стороной защиты. Прежде их выслушивают в отсутствие присяжных, затем Александра Щербакова интересуется мнением стороны обвинения, возможно ли допустить свидетеля к присяжным. Сторона обвинения требует запретить сообщать те или иные сведения, которые её не устраивают или вовсе не допускать свидетеля к даче показаний. Председательствующая принимает в итоге решение, устраивающее прокурорских работников (гособвинителей).
Свидетель Плужников явился в суд и готов рассказать о том, что видел лично во дворе дома, когда был обнаружен труп Александра Ц. В числе прочих фактов, Плужников сообщил в отсутствие присяжных, что супруга погибшего Олеся Ц. прибыла на место происшествия, открыла входную дверь квартиры своим ключом и вошла вовнутрь вместе с полицейским. Это, казалось бы, пустяковое наблюдение, взорвало представителя потерпевшей адвоката Стецко. Он закричал на свидетеля (председательствующая судья не пресекла выходку), обозвал его лжецом, заявил, что свидетель вообще не был на месте происшествия и подучен, как говорить и о чём… По настоянию стороны обвинения, Плужникова вовсе не допустили к даче показаний в присутствии присяжных. «Ну мы же выслушали свидетеля, чего вам ещё надо?» — издевательски спрашивала защитников представитель краевой прокуратуры Яна Бартылова.
В следующем судебном заседании адвокат Андрей Гончаренко огласил вводную часть протокола осмотра квартиры потерпевшего. Из текста, заверенного подписью Олеси Ц., следовало, что она действительно открыла своим ключом запертую железную дверь со стороны седанкинского аэродрома и участники осмотра вошли в квартиру. То есть сведения, сообщённые суду свидетелем Плужниковым, были подтверждены официальным протоколом, приобщённым к материалам уголовного дела.
Вокруг того, через какую именно дверь попала в свою квартиру Олеся Ц., идёт самая настоящая «битва сторон.» Дело в том, что в деле имеется протокол опроса Олеси Олеговны, в котором она сообщила, что сама лично заперла входную дверь на втором уровне своего таунхауса изнутри, чтобы муж в неё не смог войти. А раз так, то у её мужа, Александра Ц., не оставалось бы иного выхода, как идти в темноте вокруг дома по лесным зарослям ко входу квартиры на первом уровне. По дороге всякое могло случиться, хулиганы, к примеру, пристать… В итоге так оно и вышло. Возле входа на первом уровне утром был обнаружен перепачканный грязью труп, лишившийся дорогих наручных часов и нательного креста из драгметалла. В квартире Семёнова, где якобы произошло убийство, грязи нет. И в присвоении вещей погибшего его не обвиняют…
Председательствующая судья Щербакова делает вид, что не понимает смысла, для чего присяжным знать о запертой изнутри двери, и не разрешает огласить протокол с признанием потерпевшей Олеси Ц. Сторона обвинения настаивает, что дверь изнутри не запиралась, потому что именно через неё и вошла в дом Олеся Олеговна. Свидетели защиты опровергают это утверждение и заявляют, что видели лично, как хозяйка квартиры входила с полицией через дверь на первом уровне дома, рядом с которой обнаружили труп Александра Ц. Таких свидетелей обвиняют во лжи и запрещают им доводить до сведения присяжных «порочащий» Олесю Олеговну факт. Её представитель господин Стецко неоднократно заявлял: «Мы пока судим не потерпевшую, а Семёнова…». Ключевое слово «пока»?
В итоге судья Щербакова отказала стороне защиты в оглашении заявленных документов из материалов дела под весьма сомнительными предлогами. Суду осталось на следующей неделе заслушать несколько свидетелей, от допроса которых ранее отказалась сторона обвинения и осмотреть пару вещественных доказательств. После чего суд перейдёт к стадии прений, а после присяжные вынесут свой вердикт.
Чем ближе к окончанию процесса, тем больше нарастает напряжение в отношении сторон. Прокурорские работники открыто проявляют бесцеремонность, позволяют себе поведение, которое, наверное, можно оценить, как «находящееся за гранью приличий и профессиональной этики», о чём адвокат Гончаренко заявил суду. Сторона защиты уверена, что даже если суд не позволит довести до сведения присяжных обстоятельства, оправдывающие подсудимого, доказать его вину невозможно. Присяжные наверняка поймут, что спланированное и грамотно осуществленное нападение на Александра Ц. пытаются выдать за бытовую пьяную ссору соседей. Просто Максим Семёнов оказался не в том месте и не в то время.
Мы продолжаем следить за первым в Советском районном суде процессом с участием присяжных заседателей.
Оставить комментарий