Дойдёт ли до приговора «долгое» «дело Дроздова»?

В очередной раз начатое сначала «хаяттовское» уголовное дело, несмотря на «громкую» сумму иска в 3 млрд рублей, в конце концов может завершиться ничем – прекращением дела в связи с истечением срока уголовного преследования

В ближайшее время в почётную отставку выйдет судья Фрунзенского районного суда Владивостока Виктория Ефименко. Её имя пока остаётся на сайте суда, но вот дела она уже не рассматривает. Завершается (надо полагать, с почётом) карьера судьи, которая дала 7 лет условного срока Марине Ломакиной. Эти 7 лет условного срока спустя несколько месяцев превратила в 7 реальных лет лишения свободы апелляционная коллегия Приморского краевого суда. Можно сколько угодно спорить – справедливо или нет поступили суды первой и второй инстанции, но слишком уж велик «разлёт» между «гуманизмом» судьи Ефименко и показательным реальным сроком в исполнении Примкрайсуда по одному и тому же делу.

Своего рода «продолжением» «дела Ломакиной» является дело её супруга Олега Дроздова. Правда, никаких подложных векселей ему в вину не вменяют. Единственное, что «доползло» до суда после двух возвратов дела прокурору (судьи Сергей Ольховский и Марина Бойко, рассматривая дело довольно долго, в итоге пришли к выводу, что нужен «ДС» — то есть, доследование) – обвинение Олега Дроздова в преднамеренном банкротстве. Следствие считает, что деньги, выведенные в ООО «ПДВ» (ООО «Приморье Дальний Восток»), были намеренно «распылены» оттуда в разные адреса, компанией номинально руководили другие лица, а всем управлял Олег Дроздов. Сам подсудимый утверждает обратное – так называемые «номинальные» руководители фактически руководили предприятием, а теперь оговаривают его из-за длительного корпоративного конфликта.

Но конфликт конфликтом, а потерпевшая сторона, которой по делу признано Министерство земельных и имущественных отношений (МИЗО) Приморского края, заявило иск на сумму 3,2 млрд рублей именно к Олегу Дроздову. И МИЗО стороной корпоративного конфликта не считается. Конечно, такая сумма иска считается «рекордной» для Приморского края, не зря информацию об этом иске, которую наша редакция сообщила первой, растиражировали даже федеральные СМИ, но итогом рассмотрения уголовного дела является приговор – обвинительный или оправдательный. Любой. Но приговор. Но здесь в деле его может и не быть, так как уже в октябре 2023 года истекает срок привлечения Олега Дроздова к уголовной ответственности. Можно обойтись в этой ситуации определением о прекращении уголовного дела по нереабилитирующим обстоятельством. И тогда МИЗО Приморского края будет взыскивать свои 3,2 млрд рублей в гражданском порядке. А оно, в общем, и понятно, что при миллиардных цифрах задолженности такие суммы никогда выплачены не будут. А пятизвёздочные «Хаятты», которые обошлись бюджету Приморского края за 13 лет строительства едва ли не в 20 млрд рублей, в итоге были проданы за 4 миллиарда. И то, рады и этому, что хоть кто-то забрал. Худшего примера дискредитации краевой власти в Приморье (а это захватывает период правления двух губернаторов – Сергея Дарькина и Владимира Миклушевского) и придумать сложно. Можно было бы назвать обе эти гостиницы – на 36 причале и на мысе Бурный «памятниками бесхозяйственности», но язык не повернётся – по версии следствия, на этих памятниках кое-кто стал миллиардером.

Получается, что теперь судье Наталье Орловой, которая приступила к рассмотрению этого дела летом 2022 года, за год нужно разобраться в том, в чём не разобрались её предшественники. Такие же судьи Фрунзенского районного суда Владивостока. А темп рассмотрения дела получается крайне неторопливым: дело рассмотрели 15 февраля, а следующее заседание – аж 17 марта. А потом ещё 24 и 31 марта. Но это (выскажем личное оценочное суждение) всё равно не тот темп. Время сжато, как пружина. Но «выпрямится» ли это время, ускоряя процесс, или же останется в сжатом состоянии – вот в чём вопрос? Дойдёт ли до приговора «долгое» «дело Дроздова»? Ведь уже был пример, когда апелляционной инстанцией дело в отношении Олега Дроздова прекращалось. По той же причине – истекло процессуальное время, дело пришло к «финишу» тогда, когда пересечение «финишной черты» означало прекращение уголовного преследования по причине истечение сроков привлечения лица к ответственности. Так и здесь, уже очевидно, что судье этого времени может банально не хватить…