21.Янв.2021Доказать вину Максима Семёнова пока не получается?
21.Янв.2021
Свидетели обвинения приходят в суд, дают показания, но совершенно непонятно, что же доказывают эти показания
В Советском районном суде Владивостока после длительного перерыва возобновились слушания по делу Максима Семёнова. Бывший судебный пристав обвиняется в убийстве приятеля. Обвиняемый утверждает, что к смерти Александра Ц. не причастен и настоял на суде присяжных.
Сторона обвинения перешла к стадии заслушивания свидетелей и допросила уже пятерых очевидцев, каждый из которых отрицательно ответил на вопрос адвоката: «Известны ли вам факты, уличающие Максима Семёнова в убийстве Александра Ц.?»
Если свидетели обвинения ничего не могут показать против обвиняемого, то о чём же они поведали суду? Дело в том, что присяжные по закону обязаны ответить на три основных вопроса: имело ли место событие преступления? Причастен ли к нему подсудимый? Виновен ли подсудимый? Эти три обстоятельства подлежат самостоятельному доказыванию в суде. Не исключено, что потерпевший погиб в результате обстоятельств, не имеющих криминального характера (сердечный приступ, отравление алкоголем, споткнулся и ударился головой о камень…). Прокурор обосновывает в суде, что смерть наступила как следствие преступного посягательства. И доказав это обстоятельство, начинает убеждать присяжных, кто конкретно совершил это преступное посягательство и почему нет законных оснований для оправдания злоумышленника. Ведь можно убить в пределах необходимой обороны или в условиях крайней необходимости, в этом случае убийца освобождается от уголовной ответственности.
Сторона обвинения обстоятельно, грамотно и непротиворечиво доказывает, что имело место событие преступления. Что Александр Ц. погиб вовсе не в результате удара молнией и не от падения метеорита, но по причине нанесения ему тяжких телесных повреждений, несовместимых с жизнью. Именно о событии преступления говорят свидетели – они видели безжизненное тело со следами насилия во дворе дома по улице Вертолётной во Владивостоке. Представители прокуратуры дотошно выясняют: кто обнаружил тело, какая была при этом погода, в какое время вызвали «Скорую помощь» и полицию, в какой позе лежал потерпевший… Доказыванию события преступления отведено 99,9% документов, приобщённых к материалам уголовного дела. При этом сторона защиты солидарна со стороной обвинения – Александр Ц. погиб в результате преступного посягательства на его жизнь. Его жестоко избили, ему своевременно не оказали медицинскую помощь, его ко всему прочему, ограбили. Доказано ли событие преступления? Да, считает сторона защиты, вполне доказано.
Кто причастен к совершению убийства? Уголовно-процессуальный закон РФ не разрешает в ходе суда присяжных рассуждать на эту тему за одним исключением: можно выяснять, причастен ли подсудимый и только подсудимый к преступлению. Логика законодателя не вполне понятна. Ведь если факты говорят, что у неких фигурантов дела были веские мотивы убить Александра Ц., что некие фигуранты дела подготовили условия для совершения убийства и получили от гибели потерпевшего весьма ощутимые дивиденды, если при этом следственным путём не отрабатывалась версия заказного убийства, то, наверное, становится заметной явная неполнота произведённого расследования. И присяжные обязаны это знать. Ведь даже если встать на сторону обвинения, то Максима Семёнова обвиняют в бесхитростном бытовом убийстве, а такое ли это убийство бесхитростное? Почему сторона обвинения закрывает глаза на факт, что смерть Александра Ц. оказалась как нельзя более своевременна и выгодна вовсе не для Максима Семёнова? Ведь уже римское право знало: ищи, кому выгодно!
По всей видимости, сторона обвинения исчерпала возможность доказывания вины подсудимого в убийстве своего соседа и приятеля, что ничего, кроме уже озвученного в суде, Максиму Семёнову вменить невозможно. В его квартире обнаружены следы крови потерпевшего. Максим объясняет, что кровь пошла у Александра Ц. носом и её капли попали на предметы обстановки. Может, повысилось давление от выпитого спиртного, может кровотечение спровоцировано случайным шлепком по лицу соседа в ходе дурашливого единоборства – причина явно не криминальная. Да и сами следы едва заметны – несколько миллилитров крови образовали брызги и пятна, — у кого в жизни не случалось носового кровотечения?
На этом шатком фундаменте сторона обвинения выстраивает версию умышленного жестокого убийства человека в квартире Семёнова. По какой причине? Да без всякой причины. Воспылал вдруг Максим Евгеньевич неприязнью к соседу и решил его убить. Решил и убил. Такова официальная версия событий. Однако в эту версию не вписываются множество фактов, зафиксированных в ходе предварительного следствия. Эти необъяснённые прокурором факты говорят о том, то убийство произошло в ином месте при иных обстоятельствах. В ходе судебных прений адвокаты разъяснят коллегии присяжных полную несостоятельность обвинений против Семёнова. И как быть прокурорам, привлекшим к уголовной ответственности невиновного? Как быть суду, неизменно продлявшему сроки содержания под стражей без убедительных оснований? Никак не быть. У нас не наказывают за необоснованное пребывание под стражей. Сидит, мол, Максим, да и хрен с ним.
В обвинительном заключении по делу Максима Семёнова заявлены к вызову в суд 26 человек, на основании показаний которых, по утверждению прокурора Советского района Владивостока советника юстиции Антона Каплунова, доказывается вина подсудимого. Среди этих свидетелей есть такие, кто ни Максима Семёнова, ни погибшего Александра Ц. не знает и о произошедшем убийстве ничего показать не могут. Есть такие, кто указывает на обстоятельства, оправдывающие подсудимого. А прочие показывают в суде, что видели во дворе дома труп, но кто убил, не знают.
В следующем, 24 по счету, судебном заседании решено допросить врачей бригады «Скорой помощи», прибывших по вызову на место происшествия. То есть, государственный обвинитель вновь станет доказывать уже на десять раз доказанный факт события преступления, в котором ни у кого сомнений нет.
Первый в истории Советского районного суда Владивостока процесс с участием присяжных заседателей показал беспомощность наших правоохранительных органов обосновать вину подозреваемого на основании собранных доказательств при неукоснительном соблюдении закона. Возможно, сказалось убеждение, основанное на порочной практике, что суд равнодушно выслушает сторону защиты и перепишет в приговор текст обвинительного заключения. А по иному мало кто у нас может работать, если обвиняемый сам не признает свою вину? Максим Семёнов свою вину не признаёт. И судят его не профессиональные юристы, связанные корпоративной солидарностью, а шесть простых российских граждан. Эти граждане на слово прокурору не верят, им требуются доказательства, которых у стороны обвинения нет, и не может быть.
Мы продолжаем следить за ходом судебного разбирательства.
Оставить комментарий