28.Дек.2024«Лучше думай о том, как твоя дочь выйдет замуж за олигарха!» — в деле о мошенничестве звучат диалоги, как в «мыльной опере», хоть и матерные
28.Дек.2024
В Первореченском районном суде Владивостока слушается уголовное дело о мошенничестве, где фигурирует 19-миллионный долг, «квартирный вопрос», а также походы к гадалкам и колдунам
Интереснейшее уголовное дело слушается в Первореченском районном суде Владивостока. Зачитывание переписки между подсудимой и потерпевшим (как они имеются в официальных протоколах) вызывает, как минимум, удивление. Оказывается, взрослые люди, занимающиеся бизнесом на десятки миллионов рублей, не чураются «магической помощи» — и это в первой четверти 21 века! Корреспондент нашего издания побывал на процессе и записал на диктофон самое интересное.
Заседание проходило в конце декабря 2024 года – очередной этап рассмотрения дела гражданки К., женщина обвиняется в совершении преступления, предусмотренного ч. ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере).
Суд находится на стадии изучения доказательств. На этот раз таким доказательством стала переписка в мессенджере WhatsApp между подсудимой (гражданкой К.) и потерпевшим (гражданином М.). Переписка датируется за 2017 и 2018 годами.
Гражданин М. и гражданка К., как можно понять из переписки, занимались совместными делами, причём К. – бухгалтером. М. получал проценты в качестве заработка. Через К., как бухгалтера, проходили большие суммы переводов, которые отправляются то на счета поставщика – то нескольким компаниям, которые занимались привозом автомобилей из Японии, то клиентам на счета физлиц, то за границу в иностранной валюте. Как можно узнать из переписки, К. при этом постоянно влезала в долги – кредиты, ипотека, займы на погашение своих кредитных обязательств.
Важная часть переписки начинается с попыток со стороны М. выяснить, сколько и кому К. уже передала деньги, чтобы подсчитать, сколько «заработка» ему полагается за каждого. С платежами при этом постоянно что-то происходит – то сама К. не может разобраться с обилием платежей, — кто, куда и как переводит, то переведённый платёж задерживается, хотя прошло уже больше недели, то квитанции не допечатаны, то наличных слишком много нужно вывести, то ещё что-нибудь. Переводы постоянно не доходят. Через некоторое время М., судя по всему, начинает постепенно утрачивать доверие к бухгалтеру. Дальше ситуация обостряется – к моменту, когда потребовалось разобраться с суммой в 115 миллионов, неразбериха со счетами и платёжками клиентам и по долговым обязательствам К. выводит М. из себя и он, выражаясь нецензурно, заявляет, что ему всё это вообще не надо, и пускай К. сама со всем разбирается. «Идите ищите других лохов со своими крутыми, меня не надо больше в эту [нецензурное слово] впутывать». Со своей стороны К. просит М. общаться спокойнее словами «ни к чему меня заводить, я не зайка пушистая» и пересылает сообщение, адресованное ей, в котором говорится о положении дел с переводами.
Отдавать деньги планировалось после получения документов на автомобили. К. и М. продолжают находиться в дружеский отношениях – ходят друг к другу в гости, общаются, но с каждым разом тон переписки становится всё более напряжённым, а финансовые трудности — всё более очевидными. Финансовые трудности красной нитью проходят через разговор. К. говорит: «Ты заколебал, выдай мне зарплату», но М. отвечает, что у него нет времени – занят. Вся эта ситуация сказывается на отношениях организации с клиентами. К. говорит, что хочет сохранить с ними отношения, М. утверждает, что это невозможно и переводить они больше ничего не будет. М. говорит: «Чувствую, выйду я из этого зоопарка» и выражает надежду на то, что на следующий день переводы «попрут». И дальше всё стабильно. Платёжки не присылаются, переводы поступают с перебоями – то много сразу приходит, то не приводит совсем. «Ну и Санта-Барбара у нас, ей-богу!» – комментирует М.
В конце июля М. говорит, что расстраивается, потому что К. хитрит. «По поводу моих девятнадцати? — уточняет К. — Ну что ты всё про бабки да про бабки, я уже начинаю за тебя переживать». (Речь идёт о 19 млн рублей – Прим. Ред.). В начале сентября М. просит отдать деньги, которые очень нужны для вхождения в доверие клиенту, с которым они смогут заработать больше, чем до этого со всеми за год. «Я, видать, ещё долго это буду слушать» — говорит К.
«Тяжело, когда нет возможности оплатить долги и думаешь только об этом». К осени 2017 года подсудимая заложила свою квартиру, в которой до этого жила со своим мужем и дочерью. Она сообщает М., что по возвращению части взятых в долг у И. денег у неё срок до 1 декабря. М. переживает, что та не успеет закрыть долг. Гражданка К. на это говорит, что постарается наскрести хотя бы часть и рассказать займодателю обо всех своих кредитах, а там пусть сам решает, что с ними делать – всё равно ей больше брать деньги неоткуда. Как следовало ожидать, 1 декабря деньги она не привезла, и квартиру потребовали освободить. М. говорит, что ничем помочь не может, так как по данной ситуации он К. уже предупреждал.
В переписке тут и там часто упоминают Кирилла (по нашей информации – это бывший сожитель сестры подсудимой, но могут быть и другие варианты, кем являлся Кирилл – Прим. Ред.) Предполагается, что Кирилл украл у К. деньги и спрятал их. Кстати, он пришёлся и после разговора о квартире и долгах: «Поменяй аватарку. Может, они смотрят на тебя, и у них другое представление, а ты как рёва-корова себя ведёшь. Поставь фото Кирилла, напиши «найду и убью», вот тогда к тебе будут по-другому относиться. Слезам никто не верит!» — говорит ей М. Себя К. считает честным человеком, точно так же, как и М., при этом говоря, что честным людям тяжело и говоря об упоминаемом выше Кирилле так: «Вот везёт какому-то Кириллу, который всех обводит вокруг пальца, и сейчас спокойно где-то живёт, и всё также ворует. Когда их накажут? Может, это и не их, а их детей». М. успокаивает её тем, что её родственник обязательно найдётся, на что К. отвечает, что он ей не родственник. «Вот живут такие люди, и всё им сходит с рук, а ты немного оступился – и тебя напрягают так, что ты иногда задумываешься о плохом, о чём даже думать нельзя». М. ободряет её: «Не думай о плохом. Лучше думай о том, как твоя дочь выйдет замуж за олигарха, и ты будешь гулять по улицам Парижа вечером. Вот это прикольно, об этом и думай». В целом, К. много раз подчёркивает, что ей нравится зарабатывать деньги честно, не воровать.
На какое-то время не без помощи М., гражданке К. удаётся остаться в квартире – она ждёт одобрения кредита, на деньги от которого сможет выкупить квартиру обратно. Уже в 2018 году М. пишет, чтобы К. отдала столько, сколько считает нужным, поскольку его вся эта ситуация уже порядком достала. Он-то, конечно, всё отдаст, как посредник между К. и И., но всё это будет на совести К. Он также просит не звонить и не писать ему, не ждать от него ни прощения, ни помощи, заявляет, что К. сделала неправильный выбор и «небо ей в дальнейшей ситуации не поможет». В феврале К. сообщает М. что начинает собирать вещи, ведь кредит ей не одобрили. Она говорит о том, что хочет вернуться в свою квартиру.
К. утверждает, что всё делала честно и не понимает, с чего бы М. на неё обижался, ведь ради того, чтобы поправить финансовые трудности, помочь с его проблемой и, что называется, «во имя дружбы» она заложила свою квартиру. Гражданин М. утверждает, что ему стоило бы забрать у неё свои деньги, поскольку К. соврала насчёт Кирилла и её совершенно нее гнетёт совесть за то, что она втянула в это М.. Тем не менее, К. говорит, что «вселенная наказывает её за глупость», и что всё это она делала по глупости и по слепоте, а не из какого-то злого умысла. На этом этапе М. заявляет, что собирается обратиться в полицию и написать заявление на К. и «её друга», поскольку семья К. очень его обидела и залезла к нему в карман.
К. говорит, что борется только за то, чтобы вернуть себе крышу над головой, а М. отвечает, что лучше бы она думала, как вернуть долги. «А разве я их не вернула, по правде?» — удивляется женщина. «Нет», — отвечает мужчина.
В переписке прослеживается, что К. часто обращается к разного рода ведуньям и гадалкам. Когда она говорит М., что переживает за мать, то упоминает следующее: «Твоя тётя сказала, что она заболеет, но не смертельно». Не чурается, как можно предположить, обращаться к колдунам и сам М. — в разговоре, где М. заявляет о намерениях обратиться в полицию, К. говорит ему: «Интересно, хоть кто-нибудь из гадалок скажет тебе правду, что, когда мне предлагают пойти и написать правду и в суд, я переживаю, чтобы не дай Бог тебе неприятностей не принести».
На протяжении всего заседания во время зачитывания переписки нецензурная брань опускалась. Однако, когда дело дошло до заслушивания голосовых сообщений, то поток нецензурщины полился в формате «мат через мат».
Кончилась вся эта история тем, что М. обратился в суд с несколькими исковыми заявлениями. В отношении К. было возбуждено уголовное дело по заявлению М. по факту мошенничества в особо крупном размере. Квартиры она лишилась, теперь потерпевший требует от неё 19 млн рублей уже в рамках уголовного дела.
Тут следует отметить, что ранее данное уголовное дело уже направлялось судом на доследование, после чего снова вернулось в суд, но уже к другому судье. Сама подсудимая считает, что он М. не является настоящим потерпевшим, а что жертвой обмана пала она сама.
Оставить комментарий