23.Дек.2020«Мы снова говорим на разных языках…»
23.Дек.2020
Следствие и защита опять не могут «договориться»
Уголовный процесс: не лирика, а драма
В жизни, в том числе и тогда, когда возникает потребность отстаивать не только свободу, но и доброе имя, честную репутацию, всё оказывается гораздо сложнее и драматичнее, чем в творческих произведениях. Не только из-за различия задач, стоящих перед сторонами обвинения и защиты в ходе уголовного процесса, но и по другим причинам следователю и адвокату далеко не всегда удаётся найти взаимопонимание. И это не может не сказаться на том, как в такой ситуации чувствует себя человек, которому предъявлено обвинение (тем более – в совершении серьёзного преступления) и который вскоре должен будет держать ответ перед судом.
Как уважаемый читатель мог заметить из предыдущих публикаций на тему противоборства между индивидуальным предпринимателем Марией Харченко и её недавними партнёрами по бизнесу, а сегодня выступающими против неё и фигурирующими в уголовном деле в качестве потерпевших. Следователи и ранее отличались «экстравагантным» поведением в части сбора и оценки доказательств по делу, а теперь, когда процесс вышел на «финишную прямую» – обвиняемая и сторона её защиты ознакомились с материалами уголовного дела, то и вовсе всё получается отнюдь не по известной в былые годы песне Владимира Высоцкого. Хотя (по крайней мере, так видится со стороны) разговор «на разных языках» продолжается: Мария Харченко и её защитник пытаются доказать следствию, что расследование по уголовному делу проведено «не в полном объёме», подлежащие доказыванию по делу обстоятельства «не установлены», а предъявленное обвинение в совершении преступления, квалифицируемое как растрата (по части 4 статьи 160 УК РФ) не подтверждено «относимыми и допустимыми доказательствами», а потому «является надуманным». Таковы вкратце позиции стороны защиты.
Что же касается стороны обвинения, то следственный орган полиции – это, в общем-то, неудивительно – настаивает на виновности подследственной. И именно логическим продолжением ранее избранной линии поведения явилось постановление об отказе в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела в отношении Марии Харченко, подписанное начальником следственного отдела ОМВД России Иваном Горловым 11 декабря 2020 года. Другой вопрос: насколько убедительно, аргументированно выглядят доводы правоохранительной структуры.
Ну, а если подробнее…
На чём настаивает следствие
Следствие полиции исходит из того, что Мария Харченко, будучи зарегистрирована как индивидуальный предприниматель с 2005 года, строит свою хозяйственную деятельность в сфере торговли, хранения и складирования нефти и продуктов её переработки, а также в области транспортировки нефтепродуктов специализированным транспортом. В своей деятельности Мария Харченко использует нефтебазу, расположенную в селе Екатеринославка Октябрьского района Амурской области. И в один «прекрасный» день заключила договоры хранения нефтепродуктов с ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ».
Эти договорные отношения, как вытекает из уголовного дела, использованы Марией Харченко для того, чтобы причинить данным контрагентам ущерб в особо крупном размере. При этом нефтепродукты, якобы растраченные (и таким образом похищенные) Марией Харченко были переданы ничего криминального не подозревающему бизнес-партнёру в Селемджинском районе Амурской области.
Период осуществления предпринимательской деятельности, которую следственный орган расценивает как преступную, охватывал с 19 марта 2016 по 13 декабря 2018 года и представлял собой «ряд тождественных преступных действий, объединённых единым преступным умыслом и составляющих в своей совокупности единое преступление». По выводу стороны обвинения, Мария Харченко «умышленно растратила», т.е. «безвозмездно, с корыстной целью похитила, противоправно истратив, вверенные ей на хранение нефтепродукты». Абсолютно против воли собственников этих горюче-смазочных материалов (нескольких видов бензина, дизельного топлива и т.д.).
Чтобы не утомлять читателя подробностями, заметим, что суть инкриминируемого Марии Харченко злодеяния состоит в том, что она якобы лишила ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ» различных нефтепродуктов общей массой 5763,067 тонны на общую сумму 289 735 160 рублей 32 копейки. Бóльшая часть этих ГСМ, что видно из обвинительного заключения, принадлежала ООО «БЕНЗО», а несколько менее «пострадали» два других контрагента – ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ».
Не так-то всё просто…
Все эти умопостроения следствия, облечённые в многотомное уголовное дело, видятся далеко не безукоризненными. Как отметил адвокат Марии Харченко, выводы о виновности его подзащитной далеко не безупречны (или, используя юридический термин, несостоятельны). Почему? Да потому, что виновность по статье 160 УК РФ, которую так тщится доказать следственный орган, непременно должна предполагать наличие злого умысла виновного лица. На это обстоятельство указывал и Верховный Суд РФ в постановлении от 30 ноября 2017 года №48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате». Чтобы лицо было возможно признать виновным в совершении такого преступления, необходимо доказать, что умыслом лица охватывался противоправный, безвозмездный характер действий, совершаемых с целью обратить вверенное ему имущество в свою пользу или пользу других лиц.
Но, помимо именно злого умысла, возможны и другие варианты развития событий. Сам по себе факт недостачи, если таковой имел место быть, далеко не «автоматически» предполагает виновность обвиняемого лица. Ведь могли иметь место и иные обстоятельства, да и действия третьих лиц. Нельзя же так, «не разобравшись», всех собак вешать на подследственного.
В уголовном деле действительно приведено девять случаев, когда производилось перемещение нефтепродуктов с нефтебазы в селе Екатеринославка на нефтебазу в посёлке Февральск. Но, насколько возможно говорить о том, что в таких действиях обязательно присутствовал злой по отношению к ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ» план? По мысли стороны защиты, однозначно утверждать о наличии такого плана не представляется возможным, поскольку факт осуществления ИП Харченко М.В. законной предпринимательской деятельности по купле-продаже нефтепродуктов и оказания услуг по их транспортировке сторонним юридическим лицам подтвержден материалами дела.
Время искать и… сомневаться
В самом деле, если обстоятельно изучить сведения бухгалтерского учёта потерпевших компаний (а именно это и сделал адвокат Марии Харченко), то можно прийти к весьма интересным выводам. Да и показательным тоже. В самом деле: на дату обращения в правоохранительные органы с сообщениями о преступлении у этих фирм на остатках находились нефтепродукты (по каждому виду) переданные на хранение ИП Харченко М.В. Внести ясность помогла бухгалтерская экспертиза, в ходе которой изучалось, сколько и каких ГСМ, принадлежащих целому ряду контрагентов (а не только тех, кто объявил себя «потерпевшей» стороной), находилось на хранении у предпринимателя Марии Харченко.
Весьма показательно и то, каковы итоги экспертного заключения, характеризующего документооборот, сопутствующий процедурам оформления хранения нефтепродуктов. И что же получилось, как говорится, «в оконцове»? Из 18 позиций перечня ГСМ, заявленных ООО «БЕНЗО», остатки не были установлены ни по одному (!) из видов. Чуть «полегче» ситуация у ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ»: у него остатки зафиксированы лишь по четырём из семи (!) видам. Лучше всех выглядит картина у ООО «ГСМ-ОПТ», у которого остатки отражены по всем четырём позициям. Насколько серьёзно можно говорить о претензиях к хранителю, если не иметь не только достоверных, но и, хотя бы, полных данных учёта?! Согласитесь, вопрос – риторический.
Ба! Знакомые всё лица…
Серьёзно сомневаться в законности, обоснованности, да и достоверности требований потерпевших к Марии Харченко побуждает и ещё одно «пикантное» обстоятельство.
И бухгалтерские документы, находящиеся в материалах уголовного дела, и представленные стороной защиты, а также другие документы, включая сведения из налоговых органов, проливают свет на то, что ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ» являются взаимозависимыми организациями, фактически располагаются по одному юридическому адресу. Более того, ведение бухгалтерского учёта и налогового контроля, сопровождение сделок, налоговых проверок и иные услуги осуществляются одной бухгалтерской службой. Не правда ли, любопытно?
Наверное, именно потому-то все эти три компании в отношениях с ИП Харченко М.В. выступали в качестве единого хозяйствующего субъекта, да и сложившийся между данными юридическими лицами документооборот является формальным, а это свидетельствует об их аффилированности по отношению друг к другу. Образно говоря, какую голову Змея Горыныча не возьми, она так или иначе будет частью одного и того же сказочного дракона.
Весьма показательны данные о регистрации юридических лиц. Из них явствует, что учредителями ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ» являются близкие родственники (три брата Матвеевых – Артём, Максим и Антон), и занимаются они одним и тем же видом экономической деятельности. Едва ли поверишь тут в случайность и совпадения!
Весьма красноречивую информацию возможно почерпнуть и из реестров о поступлении нефтепродуктов. Основная часть поставщиков – одна и та же, и везде фигурирует подконтрольное братьям Матвеевым ООО «БЕНЗО». Вот уж «наш пострел», который «везде поспел»!
Сторона защиты, заявила начальнику Следственного отдела ОМВД России по Тамбовскому району Амурской области Ивана Горлова, (в его производстве находится уголовное дело) ходатайство о прекращении уголовного дела в отношении Марии Харченко, обратила пристальное внимание адресата на то, что «ни одна из указанных поставок нефтепродуктов между подконтрольными братьям Матвеевым юридических лиц не подтверждена исполненными банком платёжными поручениями, что вызывает обоснованные сомнения в их добросовестности при осуществлении экономической деятельности и достоверности представленных ими бухгалтерских сведений». Адвокат Марии Харченко в своём ходатайстве отметил, что часть совершённых сделок между потерпевшими не имела экономического смысла, поскольку совершены они были «вопреки условиям договора хранения нефтепродуктов и направлены на создание лишь видимости осуществления деятельности в целях незаконного возмещения из бюджета НДС, создание ИП Харченко М.В. путаницы в учёте нефтепродуктов при их выдаче с нефтебазы». Последнее обстоятельство особенно показательно, поскольку «великолепно» вписывается в планы возложения на Марию Харченко материальной ответственности за их утрату.
Если один и тот же товар по нескольку раз за довольно короткое время продаётся-перепродаётся между одними и теми же хозяйствующими субъектами, то, наверное, впору задаться вопросом о целесообразности и даже о скрытом смысле такого рода действий. А он, как ни крути, достаточно очевиден: сбить с толку хранителя, лишить его возможности располагать актуальными сведениями, с чьим же товаром (или чьими товарами) юридически и фактически имеет дело.
Но такие мысли, как можно понять, в умной и светлой голове начальника Следственного отдела ОМВД России по Тамбовскому району Ивана Горлова едва ли даже появлялись. По крайней мере, его не насторожила мысль об «узком круге» действующих лиц в составе учредителей компаний ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ» и слишком уж своеобразном стиле ведения ими хозяйственной деятельности. С чем же мы имеем дело: с узостью мышления или с какой-то другой подоплёкой, призванной подкрепить не очень-то уверенные позиции постановления об отказе в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела в отношении Марии Харченко?
От имени и по поручению
О весьма своеобразных, если не сказать «несколько странных», отношениях между индивидуальным предпринимателем Марией Харченко и её деловыми партнёрами, которые в рамках уголовного дела проходят как потерпевшие, свидетельствует весьма примечательное обстоятельство. Фактически (так, по крайней мере, утверждает сегодняшняя обвиняемая) инициатива заключения договоров с ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ» исходила от её знакомого Сергея Невзорова – генерального директора ООО «БЕНЗО» (с ним в какой-то момент сложились «доверительные отношения», а в другой же момент и разорвались), а с руководителями двух других компаний – Антоном и Максимом Матвеевыми – сама Мария Харченко не только не знакома, но и не поддерживала непосредственно с ними никаких отношений. Все дела велись через Сергея Невзорова. Именно он полностью контролировал поставки нефтепродуктов в адрес ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ», их перемещение и выдачу с нефтебазы, непосредственно контактируя с работниками ИП Харченко М.В. Такой характер деловых отношений подтверждается показаниями свидетелей по делу.
Примечательно: судя по деловой переписке, 21 сентября 2018 года Сергей Невзоров согласился с предоставленной ему работником ИП Харченко М.В. информацией об отсутствии на нефтебазе топлива ДГК и, соответственно, невозможностью его выдачи, но в том заявлении, которое поступило в полицию от Сергея Невзорова 1 октября 2018 года, указано, будто бы в выдаче данного топлива он получил отказ со стороны ИП Харченко М.В. (По данным учёта ООО «БЕНЗО», на нефтебазе в селе Екатеринославка должно было находиться 268,585 тонны данного вида нефтепродукта). Чем объяснить такую «нестыковку»? Может быть, желанием Сергея Невзорова выдать желаемое за действительное, а значит, и создать повод для подозрений и даже обвинения в адрес Марии Харченко?
Явно «притянутым за уши» видится и другое обвинение, связанное с манипуляциями с тем же топливом (ДГК). Узнав 21 сентября 2018 года об отсутствии ДГК, Сергей Невзоров распорядился зарезервировать ближайшие два вагона-цистерны для того, чтобы отправить этот нефтепродукт в адрес одного из контрагентов. 29 сентября такое топливо наконец-то поступило на нефтебазу с. Екатеринославка. Но Мария Харченко его не принимала на хранение, поскольку в период с 24 по 29 сентября 2018 года на нефтебазе отсутствовала, а все манипуляции с топливом осуществляли Сергей Невзоров и его работники. Поэтому, что было бы логично (на то указал адвокат Марии Харченко), спрашивать именно с них, как и почему резервуар №7, в который будто бы 29 сентября 2018 года переливалось топливо в количестве 117450 тонн, а уже 12 октября 2018 года – во время осмотра места происшествия – данная ёмкость оказалась совершенно пустой.
Если дело обстояло именно так, то претензии ООО «БЕНЗО» к ИП Харченко М.В. по поводу хищения топлива (ДГК) в количестве 268,585 тонн являются абсолютно необоснованными, да и опровергаются материалами уголовного дела. Следствие, так и не смогло выяснить, куда исчезло данное топливо.
Однако следствие считает иначе, и с возражений по этому моменту начинается череда оснований для отказа в ходатайстве, заявленного стороной защиты Марии Харченко. Следователь основывается на том, что свидетель, согласовывавший действия по оформлению вагонов-цистерн с ДГК, непосредственно с Сергеем Невзоровым, является работником ИП Харченко М.В. При этом совершенно не берёт в расчёт характер деловых взаимоотношений между работодателем свидетеля и деловым партнёром этого работодателя (на тот момент практика была такова, что решение ряда вопросов по движению нефтепродуктов принадлежащих ООО «Бензо», ООО «Бензо-Транзит» и ООО «ГСМ-ОПТ» Мария Харченко предоставила Сергею Невзорову, не предполагая, очевидно, никакого подвоха с его стороны: не зря же слова «доверие» и «доверчивость» являются однокоренными).
Факт отсутствия топлива (ДГК) в резервуаре, принадлежащего ООО «БЕНЗО» и затребованного к выдаче, следователь соотносит исключительно с возможностью хищения (растраты) его со стороны ИП Харченко М.В. И даже не допускает никакой иной мысли о причинах, по которым этот резервуар мог оказаться пустым на момент осмотра резервуара 12 октября 2018 года, что и было отражено в протоколе осмотра места происшествия. Тот факт, что в течение довольно короткого времени (с 24 по 29 сентября 2018 года на нефтебазе в селе Екатеринославка фактически заправлял делами Сергей Невзоров, пользуясь благорасположением к нему, как к деловому партнёру со стороны Марии Харченко, пока ею же и не был оттуда буквально выдворен, ибо его действия вышли далеко за рамки доверительных отношений и вытекавших из них правомочий). Этот факт Мария Харченко неоднократно озвучивала в своих жлобах и заявлениях.
Насколько можно рассматривать как серьёзные претензии (а затем и обвинения) в адрес Марии Харченко со стороны ООО «БЕНЗО», ООО «БНЕЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ», если представители этих компаний в период с 19 февраля 2016 года по 25 сентября 2018 года, при приёмке вагонов с нефтепродуктами на нефтебазе не присутствовали, осмотр грузов не проводили и не оценивали, соответствовало ли фактическое качество и количество тем данным, которые вносились в железнодорожные накладные? С чем мы тут имеем дело – с поистине безграничным доверием (что сомнительно, поскольку учёт материальных ценностей требует пристального внимания) или же с намерением сотворить что-то недоброе?
Как можно пускать такое ответственное дело на самотёк, если (на это указали свидетели со стороны Марии Харченко) при получении тех или иных грузов случаи недолива топлива были регулярными, а недостача в расчёте на один вагон цистерну могла составлять в разных случаях от 200 до 500 кг, а то и 1 тонну. А это – очень серьёзно, да и стоит такой груз (товар) немалых денег, чтобы относиться к нему шаляй-валяй.
С подлинным – скверно?
Трудно сказать, насколько возможно воспринимать серьёзно те «документы», которые были предоставлены ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ» и рассматриваются следствием в качестве доказательств передачи нефтепродуктов на хранение ИП Харченко М.В. Речь идёт об актах формы МХ-1. Всё бы «хорошо», да эти акты (на этот момент также обращает внимание защита, не соответствуют по своей форме, содержанию и механизму изготовления актам имеющимся в распоряжении ИП Харченко М.В. В представленных актах не отражены сведения о замерах с учётом температурных показателей, высоты взлива нефтепродуктов в вагоне-цистерне, результатах полученных измерений в виде фактической массы груза и её разнице с массой, указанной в железнодорожной накладной, указанием на ответственное лицо, производившее осмотр груза.
Очередной (какой уже по счёту?) неувязкой, очевидно, стоит считать наличие подписей от имени Марии Харченко и собственника груза, которые исполнены в актах формы МХ-1 и предоставлены в распоряжение следственного органа. Вопрос возникает в связи с тем, что при осмотре вагонов с грузом не присутствовала ни сама Мария Харченко, ни представители ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ». А как, да и по какому праву, некто (знать бы, кто именно!) поставил в актах подписи от имени сторон по договору, если все эти лица на нефтебазе в момент поступления грузов не находились? Загадка прямо-таки: ведь все заинтересованные лица не отрицают факта своего отсутствия на нефтебазе в указанное время, а потому следует считать эти обстоятельства установленными …
Защитник Марии Харченко в ходатайстве о прекращении уголовного дела также отметил, что в настоящих актах, составленными работниками нефтебазы, указана, фактическая масса груза на момент осмотра вагона. В них отражаются фактические недостачи груза в вагонах, которые собственники груза обязаны относить на свой счёт, либо предъявлять по данным фактам претензии грузоотправителю или же перевозчику. Для Сергея Невзорова отнюдь не являлось неким откровением то, что вагоны поступают с недостачами груза. А если он это прекрасно знал, то почему же представленные от ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПОТ» акты формы МХ-1 таких «мелочей» (весьма показательных!) не содержат? При таком раскладе получается, что ответственность за недостачу нефтепродуктов в вагонах, собственниками всецело – причём совершенно необоснованно – возлагается на Марию Харченко.
Между тем, недостачи нефтепродуктов могут иметь совершенно различную «природу». Причём не только умышленные действия грузоотправителей, но и естественные убыли и физические процессы при транспортировке нефтепродуктов по железной дороге, их погрузке-разгрузке на нефтебазе, перевозке автотранспортом. Как же возможно однозначно и безапелляционно предъявлять претензии и обвинения в хищении контрагенту, полагая виновным лицом бизнес-партнёра?
Показательна в этом отношении позиция следственного органа. Если сторона защиты Марии Харченко апеллирует к практике оценки количества и качества топлива, в том числе – возможной его недостаче, приводя в пример стороннего (не заявленного как потерпевшая сторона по уголовному делу и незаинтересованного) контрагента Марии Харченко, то отсыл к этой практике следствие полиции считает неуместным и недопустимым. Мол, никакие аналогии недопустимы, и на этом основании в ходатайстве о прекращении уголовного дела считает возможным отказать. А упоминаемая компания-контрагент не имеет отношения к уголовному делу.
Весьма важно указать на то, что ни в ходе рассмотрения хозяйственного спора в Арбитражном суде Амурской области по искам ООО «БЕНЗО» и ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» к ИП Харченко М.В., ни в процессе расследования уголовного дела в отношении Марии Харченко никто так и не удосужился добиться вразумительного ответа на вопрос о том, кто, почему и на каком этапе переделывал акты МХ-1, явно в пользу потерпевших, которые были составлены работниками ИП Харченко М.В. на нефтебазе в селе Екатеринославка при осмотре вагонов-цистерн с нефтепродуктами?
Характер оформления документов, которые были переданы потерпевшими в полицию и приобщены к материалам уголовного дела в отношении Марии Харченко, настолько разительно отличаются от аналогичных актов формы МХ-1, оформленных в рамках операций с нефтепродуктами на нефтебазе, что на это обстоятельство трудно было не обратить внимание. Однако следствие, похоже, восприняло документы исходящие от потерпевших «за чистую монету». И дало им «ход».
Примечательным видится то обстоятельство, что ещё при рассмотрении гражданского дела в рамках арбитражного процесса (напомним читателю, что ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» ранее судились с ИП Харченко М.В.) были проведены судебно-технические экспертизы от 29 мая 2019 года №185/19 и от 31 мая 2019 года №186/19. Эксперты пришли к однозначному выводу о том, что в представленных потерпевшими актах формы МХ-1 подписи от имени Харченко М.В. выполнены иным лицом с подражанием её подписи. В силу этого, указанные акты не отвечают принципам допустимости доказательств по уголовному делу и в соответствии со статьёй 75 УПК РФ должны быть признаны недопустимыми доказательствами и исключены из числа доказательств по делу. Однако следствие полиции, расследовавшее уголовное дело, по какой-то одному ему известной причине «упустило из виду» такое требование законодательства.
По итогам судебной бухгалтерской экспертизы столь же явно был сделан вывод о неполноте предоставленных в материалы дела бухгалтерских документов, отражающих сведения о поступлении и выдаче нефтепродуктов на нефтебазе с. Екатеринославка. Т.е. возможно говорить о том, что потерпевшие сокрыли от следствия полную и объективную информацию о бухгалтерском учёте по движению нефтепродуктов. Получается так, что следствию они предоставили только те сведения, которые им выгодны и которые подтверждают их доводы о хищениях нефтепродуктов?
В свою очередь, следствие рассматривает предоставленные потерпевшими акты формы МХ-1 как подлинные, поскольку практика использования факсимильной подписи (вместо собственноручной подписи Марии Харченко) была в ходу и в отношении других контрагентов. Только вот интересно задаться вопросом по поводу таких «прецедентов»: почему в каких-то случаях ссылка на аналогичные рассматриваемые действия следствием категорически отвергается как недопустимая, а в других случаях (очевидно, если она, эта ссылка, «работает» в интересах обвинения) признаётся допустимой. Неужели следствие «подыгрывает» потерпевшим, пренебрегая элементарной логикой и последовательностью своих действий? И, если оказывается выгодно (возможно, даже не в материальном плане), то использует такой «довод» в качестве основания для отказа в прекращении уголовного дела в отношении Марии Харченко.
Законный бизнес и закономерные вопросы
Обстоятельно изучив хозяйственную деятельность Марии Харченко, её защитник пришёл к весьма важным выводам. При значительном количестве деловых партнёров, ни с кем из них (как мы понимаем, кроме ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ») не возникало таких «интересных» вопросов, которые так или иначе указывали бы на её недобросовестность и намерение как-то обмануть контрагентов в процессе законной предпринимательской деятельности, связанной с приобретением и реализацией нефтепродуктов, их хранением и перевозкой. Многочисленные договоры, соглашения, бухгалтерские сведения, налоговая отчётность, показания многочисленных свидетелей по уголовному делу не дают, казалось бы, даже повода усомниться в порядочности Марии Харченко как предпринимателя. Изученные стороной защиты факты опровергают версию следствия о противоправных действиях Марии Харченко, направленных на незаконное издержание нефтепродуктов, принадлежащих потерпевшим по делу, их перемещение и реализацию (растрату) в корыстных целях. Однако все эти обстоятельства по какой-то причине в расчёт следствием не принимаются.
Не вызвало у полицейского следствия даже недоумения или сомнения и то, что по каким-то «таинственным» причинам суммы якобы причинённого потерпевшим ущерба в процессе расследования уголовного дела увеличились значительно, как в известной кинокомедии «Иван Васильевич меняет профессию» – у персонажа по фамилии Шпак, перечислявшего похищенное у него имущество в ходе телефонного сообщения о краже из квартиры.
Весьма характерно (и случайно ли?) то, что защитник Марии Харченко обращает внимание начальника Следственного отдела ОМВД России по Тамбовскому району Ивана Горлова на то, что в бухгалтерской экспертизе экспертом сделан вывод о неполноте представленных сведений в материалы дела. Вкратце по этому поводу можно сказать так: если бы хищение нефтепродуктов действительно имело место быть, то в балансах потерпевших предприятий за 2017 и 2018 годы было бы логичным отразить убытки, так нет же – значится полученной (в результате чего, интересно бы знать?) прибыль. И это обстоятельство даже не побудило следствие задуматься о том, как такое возможно.
В этом плане ключевым доводом стороны защиты Марии Харченко является копия аудиторского заключения ООО «БЕНЗО» за период с 1 января 2018 года по 31 декабря 2018 года с прилагаемыми к ней бухгалтерским балансом, отчётом о финансовых результатах, отчётом об изменении капитала, отчётом о движении денежных средств, пояснениями к бухгалтерскому балансу и отчёту о финансовых результатах общества за 2018 год. Данные отчёта не совпадают с данными бухгалтерской отчётности ООО «БЕНЗО», предоставленными Марией Харченко из открытых источников и сервисов.
Если не предполагать, что следователь, в чьём производстве находилось уголовное дело, был «зелёным» новичком, отсутствие опыта у которого привело к столь очевидным недоработкам, то другое объяснение «странностей» поведения наводит на мысль о возможной ангажированности следствия и «заказном» характере уголовного преследования Марии Харченко.
Если согласиться с версией следствия, в соответствии с которой и выстроено обвинение по уголовному делу, то логично было бы ожидать, что Марией Харченко в 2018 году были бы похищены все запасы ООО «БЕНЗО», а это 2504, 876 тонн нефтепродуктов. Однако, в бухгалтерском балансе компании по состоянию на 31 декабря 2018 года, сведения о столь значительных убытках отсутствуют. А результатом хозяйственной деятельности общества за 2018 год явилось получение чистой прибыли. Парадокс? Или его видимость?
Однако и на приведённые в данном случае доводы стороны защиты у начальника Следственного отдела ОМВД России по Тамбовскому району Ивана Горлова нашлись свои контрагументы, обосновывающие необходимость отказать в прекращении уголовного дела в отношении Марии Харченко. Мол, в предоставленном к ходатайству аудиторском заключении ООО «БЕНЗО» за период с 1 января 2018 года по 31 декабря 2018 года «содержатся экономические показатели, без расшифровки и пояснений по операциям, на основании которых были получены эти показатели», да и в нём не содержится сведений, «доказывающих или опровергающих факт недостачи нефтепродуктов, либо иных обстоятельств», не содержится и ответов на вопросы о том, какие товары были проданы, каковы источники их появления, а также не приведен состав запасов ООО «БЕНЗО».
Если вчитаться в соответствующий фрагмент ответа начальника Следственного отдела, то может сложиться впечатление, что Иван Горлов ни разу в своей практике не знакомился с теми экономическими выкладками, которые публикуются государственными органами по итогам хозяйственной деятельности зарегистрированных юридических лиц и которые являются официальными сведениями, подлежащими обнародованию. Если коротко: информация, подлежащая такого рода опубликованию, является обобщённой и сжатой. Без перечисления всех накладных, счетов-фактур и т.п. и т.д. Может, следователя полиции, «выросшего» по статусу до начальника отдела, не учили работать с информацией, публикуемой интернет-ресурсами?
Сторона защиты Марии Харченко, проанализировав материалы уголовного дела и принимая во внимание вышеизложенное, пришла к убеждению в том, что заявления представителей ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ» о хищении Марией Харченко нефтепродуктов общей массой 5793,067 тонны на общую сумму 289735160 рублей 32 копейки объективными и допустимыми средствами доказывания не подтверждены и являются надуманными.
Защита склоняется к мысли (и доводит её до руководителя следственного подразделения ОМВД России по Тамбовскому району Амурской области), что всё это «наведение тени на плетень», возможно, подчинено главной задаче – способствовать осуществлению бывшими деловыми партнёрами Марии Харченко планов по завладению её ликвидным и востребованным движимым и недвижимым имуществом, предназначенным для осуществления деятельности по оптовой торговле твердым, жидким и газообразным топливом.
Выводы арбитража в уголовном деле – не в помощь!
К сказанному следует добавить ещё одно важное замечание. Весьма сомнительной может быть воспринята попытка представителей ООО «БЕНЗО» и ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» ссылаться на решения Арбитражного суда Амурской области по делам № А4-8385/2018 от 23 сентября 2019 года и № А04-8490/2018 от 9 октября 2019 года, а именно такие ссылки были призваны подтвердить, что действиями ИП Харченко М.В. этим компаниям был причинён ущерб. Упомянутыми решениями арбитражный суд удовлетворил требования заявителей к ответчику о понуждении к возврату товара с хранения. Такие решения ни в коей мере не могут рассматриваться как имеющие преюдициальное значение по уголовному делу, а потому и несостоятельны.
Защита Марии Харченко напомнила следователю о том, что его подзащитная в рамках рассмотренных гражданских дел была лишена возможности в установленном законом порядке оспорить данные бухгалтерского учёта ООО «БЕНЗО» и ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ», поскольку арбитражный суд отклонил её ходатайства о проведении по делам бухгалтерской экспертизы. Тем не менее, факт фальсификации актов формы МХ-1, представленных истцами в обоснование заявленных требований, был подтверждён выводами судебно-технических экспертиз от 29 мая 2019 года №185/19 и от 31 мая 2019 года № 186/19 по делу. Обстоятельства не позволили Марии Харченко предоставить суду доказательства в обоснование своих возражений на требования истцов, но она намерена эти доказательства предоставить по уголовному делу, опровергая выдвинутое против неё обвинение в хищении нефтепродуктов.
На недопустимость рассматривать выводы по гражданским делам, как имеющие преюдициональное значение в ходе уголовного преследования неоднократно указывал Конституционный суд РФ. Недопустимо подменять гражданско-правовые споры уголовно-правовым преследованием. И этого вряд ли может не знать и не учитывать органы следствия расследуя дело в отношении Марии Харченко. Игнорировать сформулированную Конституционным Судом РФ правовую позицию – значит проявлять либо свою профнепригодность и некомпетентность, либо… подтверждать свою ангажированность и действия в угоду неким «заказчикам».
Если арбитражный суд не установил причину возникновения недостачи нефтепродуктов, не установил вину ответчика, а также причинно-следственную связь между действиями ответчика и наступившими неблагоприятными последствиями у истцов, то значит – поневоле получается так! – данные обстоятельства подлежат установлению при производстве по уголовному делу. Вполне логично, а не только законно, полагать, что решения Арбитражного суда Амурской области по искам ООО «БЕНЗО» и ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» не могут быть положены в основу обвинения Харченко М.В. как имеющие преюдициальное значение по уголовному делу.
Адвокат Марии Харченко напомнил руководителю следственного подразделения полиции, казалось бы, азбучную истину о том, что в обязанности органов следствия по уголовному делу входят установление факта недостачи товара-материальных ценностей на складе, причины её возникновения, суть виновных действий материально ответственного лица и причинно-следственную связь между его действиями и наступившими последствиями в виде причиненного ущерба потерпевшему, а также размер ущерба. Фактически же (по результатам ознакомления с материалами уголовного дела) становится понятно, что материалы дела не содержат фактов, позволяющие прийти к однозначному и не подвергаемому сомнениям выводу о хищениях нефтепродуктов на нефтебазе селе Екатеринославка. В основу выводов следствия положены не подтверждённые фактами доводы представителей потерпевших о том, что Мария Харченко похитила нефтепродукты, принадлежащие ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ».
Весьма показательным по уголовному делу видится то обстоятельство, что потерпевшие далеко не в полном объёме предоставили бухгалтерские документы, подтверждающие поступление и возврат нефтепродуктов ИП Харченко М.В. На это обосновано указано экспертом в заключении бухгалтерской экспертизы, что в свою очередь ставит под сомнение законность и обоснованность решения Арбитражного суда Амурской области по гражданским делам.
Использование начальником Следственного отдела ОМВД России по Тамбовскому району Иваном Горловым в качестве отправной точки выводов (как мы заметили выше, далеко не безукоризненных, если не откровенно сомнительных и даже тенденциозных), сделанных арбитражными судами, едва ли свидетельствует о юридически грамотном ведении следствия и подготовки обвинительного заключения по делу. Как, впрочем, и оформления отказа в удовлетворении ходатайства о прекращении уголовного дела. Предвзятость видится уж явно очевидной. Просто сквозит.
И несколько слов напоследок…
Нежелание (очевидно, что так, а о причинах остаётся догадываться) прислушиваться к стороне защиты проявилось и в таких «доводах» в пользу отказа в удовлетворении, обозначенного выше ходатайства, как игнорирование фактов проведения расчётов через банк между ООО «БЕНЗО», ООО «БЕНЗО-ТРАНЗИТ» и ООО «ГСМ-ОПТ» по поставкам нефтепродуктов. Вопрос, образно формулируемый в виде достаточно распространённого выражения «А был ли мальчик?», следствие категорически отвергает. Мол, платёжные поручения (на истребовании копий, которых настаивает сторона защиты Марии Харченко) не информативны: в них, на что «бьёт» следствие, не содержатся сведения, подтверждающие или опровергающие факт вверения, получения ИП Харченко М.В. на хранение от поклажедателей (именно тех, что проходят потерпевшими по уголовному делу) какого-либо имущества.
Если бы у следствия, которое на протяжении практически двух лет пыталось приискать доказательства виновности Марии Харченко, было всё ладно с логикой, да и с исполнением требований законодательства, то уголовное дело стоило бы признать надуманным, если не откровенно «заказным». Но хватит ли духу «дать задний ход» или, хотя бы, остановить раскрутившийся маховик уголовного преследования? Этот самый главный вопрос так и остаётся на сегодняшний день без ответа.
Когда начальник Следственного отдела ОМВД России по Тамбовскому району Иван Горлов резюмирует все приведённые им доводы в пользу отказа в удовлетворении ходатайства стороны защиты, то подытоживает их словами о том, что «данное ходатайство подлежит отказу в удовлетворении», так как предъявленное Марии Харченко обвинение в совершении преступления (напомним, квалифицируемого как растрата – по части 4 статьи 160 УК РФ) «подтверждается совокупностью собранных по делу доказательств, которые будут изложены в обвинительном заключении».
Вот и получается, что все неустранимые сомнения по делу, на которые указывала сторона защиты и которые (вспоминаем о конституционных правах обвиняемого лица, закрепленные и в Уголовно-процессуальном кодексе РФ) должны бы толковаться в пользу обвиняемого, так и остаются лишь выражением позиции Марии Харченко и её защитника.
В такой ситуации фактически единственной инстанцией, которая призвана разрешить столь острый конфликт, остаётся суд…
Оставить комментарий