10.Дек.2019Открытый судебный процесс по «делу Митькина», на самом деле – «закрытый»?
Дело о том, как из бюджета Приморья мошенническим путём были выведены свыше 150 млн рублей, выделенных на детские площадки, на самом деле является недоступным для прессы. А значит, для общественности. А значит, для налогоплательщиков
10 декабря 2019 г. во Фрунзенском районном суде г. Владивостока зафиксирован по-своему оригинальный судебный прецедент: из открытого судебного заседания был удалён представитель средства массовой информации. Причём об удалении с ходатайством выступила защита, а гособвинитель не возражал против того, чтобы представителя масс-медиа «попросили». Поразительное единодушие всех «механизмов правосудия»!
10 декабря 2019 г. судья Татьяна Курышова продолжала рассматривать дело Ильи Спокойнова (Митькина). Дело это – о мошенничестве. О том, как свыше 150 млн рублей при установке детских спортплощадок в Приморье были выведены из бюджета за счёт завышения сметной стоимости работ. Преступление было выявлено сотрудниками УФСБ Приморья и первое время имело большой общественный резонанс.
На судебное заседание с применением ВКС (видеоконференц-связи) в Москве был приглашён Алексей Авершин, который ранее уже был осужден в рамках этого же дела. И в открытое судебное заседание пришёл и.о. главного редактора газеты «Примрепортёр» Александр Огневский, который последовательно освещают всю эту «детскую» историю с «недетской» суммой ущерба. Всё судебное заседание проходит в открытом формате, потому что скрывать там, в общем-то, нечего. Тексты, содержащие фрагменты ОРМ (оперативно-розыскных мероприятий), в рамках этого дела не просит засекречивать даже всесильная ФСБ: приходи да слушай. Однако, 10 декабря случилось невероятное: защита, узнав о СМИ в судебном зале, заявила ходатайство об удалении прессы. Не о том, чтобы провести одно или несколько судебных заседаний в «закрытом» формате, а о том, чтобы прессу удалили из зала суда, поскольку в досудебном соглашении, подписанном Алексеем Авершиным, содержится некая «конфиденциальная информация». Удивительное рядом: судебное заседание, вроде бы, открытое, а прессу нужно удалить. При этом не прозвучало даже ссылок на нормы УПК РФ, на основании которого прессу удаляют. Гособвинитель невнятно произнёс, что он не возражает против удовлетворения ходатайства защиты. На минутку: мог бы хотя бы спросить, какими конкретно нормами закона мотивируется такая необходимость. Не спросил. Гособвинитель превратился в статиста? Или результат дела предрешён, просто пресса не в курсе? Ну, судья всех выслушала — и представителя прессы удалила.
Конечно, в хит-параде парадоксальных судебных решений представителей судебной системы Приморского края в 2019 году пока пальму первенства всё равно удерживает судья Кировского районного суда Екатерина Ханьянова: та на полном серьёзе выслушивает в судебном заседании версии о том, что письмо губернатору написал мертвец, но Фрунзенский районный суд уже может занять в этом негласном соревновании почётное второе место: судебное заседание является открытым, но прессе там быть нельзя! А чем тогда «открытое» судебное заседание отличается от «закрытого»?
Александр Огневский, комментируя данную ситуацию, отметил противоречивый и откровенно спорный характер произошедшего. Говоря о том, почему допрос господина Авершина по ВКС прошёл в «закрытом» режиме, он отметил: «В уголовном деле речь идёт о том, что мошенническим путём из бюджета Приморского края были выведены миллионные суммы. Это деньги налогоплательщиков. Даже, если эти деньги были потом возвращены в бюджет, налогоплательщики вправе знать – почему, по чьей вине и при каких обстоятельствах это произошло. Пресса в данной ситуации является «проводником» между судебной системой и обществом: не будет же суд сам рассказывать о ходе изучения материалов дела? У суда – другая задача. А вот пресса — расскажет. С защитой мне понятно – люди выполняют свою работу и, как я предполагаю, не хотят, чтобы подробности этого дела выходили за пределы судебного заседания. Но тогда у меня чисто процессуальный вопрос к суду. Если суд считает, что часть заседаний должна быть закрыта для слушателей и СМИ, об этом выносится соответствующее мотивированное постановление. Почему же процесс не объявили закрытым? Это не просто какой-то рядовой прецедент. Сейчас во Фрунзенском районном суде Владивостока создаётся совершенно неправильная, на мой взгляд, практика, когда пресса удаляется из открытого судебного заседания, и при этом не озвучиваются конкретные нормы УК и УПК РФ, на основании чего принято такое решение. Завтра таким образом можно будет «высадить» из любого судебного заседания любых журналистов – почва для этого уже создана. Естественно, я намерен направить жалобу в краевую квалификационную коллегию судей – пусть высшие иерархи Приморского краевого суда разъяснят мне механизм принятия таких решений судом. Сегодня создаётся правовая коллизия, достойная рассмотрения в ККС, когда открытый судебный процесс по «делу Митькина» вдруг превращается в «закрытый»!»
Оставить комментарий