21.Ноя.2023Превратности отцовской любви: уголовно-правовой аспект семейного конфликта
21.Ноя.2023
Разберутся ли следователи в хитросплетениях межличностных отношений?
Бывший сотрудник следственных подразделений, а ныне – руководитель юридической Компании «Перспектива» – Андрей Гнитка прокомментировал скандальную историю с не вполне обычным подследственным. В отношении гражданина Z. (для полноты представления о нём уместно упомянуть, что он является этническим армянином, хотя длительное время живёт в Уссурийске) Следственным отделом по городу Уссурийску Следственного управления СК России по Приморскому краю возбуждено уголовное дело о насильственных действиях сексуального характера, при этом в качестве потерпевшего фигурирует… пятилетний сын самого Z. Продолжая тему о далеко не рядовом событии из правоохранительной практики, начатую нашей публикацией почти трёхнедельной давности, Андрей Гнитка согласился ответить на вопросы нашей редакции.
— Давно ли вы знакомы с фигурантом дела? Что можете сказать о ваших с ним взаимоотношениях?
-Из тех почти 20 лет моей жизни, которые связаны с Уссурийском, в том числе – со службой в правоохранительной системе и с последующей юридической практикой, самого Z. я знаю чуть более 12 лет через общих знакомых. Уссурийск – город маленький. У нас были и есть добропорядочные, приятельские отношения. Z. я всегда воспринимал как адекватного мужчину, если одним словом.
Помимо юридической практики в г. Уссурийске, я основал общественную организацию «Приморская детская футбольная академия «Перспектива»», в которой занимались футболом дети от 4 до 12 лет, проводились соревнования с участием ребят как из других городов Приморья, так и приезжали дети из КНР. Z. оказывал организационную и техническую помощь футбольной академии в проведении спортивных турниров, его отношение к детям мне понятно
— Судя по тому обвинению, которое предъявлено Z. следственным органом, можно понять, что Z. проявлялось какое-то неадекватное поведение. Что можете сказать по этому поводу?
-Повторю, Z. адекватный мужчина. Поэтому обвинение видится мне не странным, а абсурдным! Его положительные, мужские качества проявлялись всегда и везде, в том числе и при проведении детских турниров. Те отношения, которые сложились у меня с Z. за всё прошедшее время, формальные и неформальные, убедили меня в том, что его образ и поведение всегда соответствовали образу настоящего, современного мужчины. Он всегда, по моему убеждению, проявлял себя как внимательный, ответственный, отзывчивый, целеустремлённый, исполнительный человек. Не рисую из него ангела, конечно с недостатками присущими среднестатистическому мужчине.
— А как повлияло на Z. то, что изменился его статус – он женился и стал отцом?
-Изменения, конечно, произошли. У мужчины родился Сын! Дополнительных комментариев, думаю, не требуется. Конечно Z. очень большое внимание стал уделять сыну, семье. Его отношение к сыну я бы охарактеризовал как безграничную отцовскую любовь. Насколько известно мне и его ближайшему окружению, в т.ч. супруге, родственникам супруги, его чрезмерная любовь объясняется малолетним возрастом ребенка, а также тем, что Z. сам рос без отца и желает дать своему единственному сыну все то, что сам когда-то не получил.Абсолютно уверен, что ни один из членов семьи не допускает мысли, что Z. мог совершить сексуальные насильственные действия в отношении своего ребёнка. Более того, в рамках представления его интересов по гражданским делам, из всех, с кем мне приходилось говорить, НИКТО не допустил мысли, что Z. педофил.
— А что происходит сейчас? Ведь информация о бракоразводном процессе между Z. и его супругой стала слишком «громкой» и слишком даже известной…
-В настоящее время в Уссурийском районном суде рассматриваются иски об определении места жительства ребёнка, порядке общения родителей с ребенком, о разделе совместно нажитого супругами имущества. И….. Z. содержится под стражей по уголовному делу. О каком определении места жительства ребенка и порядка общения с ним может идти речь, если его отцу следователями СК уже определено место?! В случае его осуждения, автоматически будет исключена возможность его общения с ребенком, будет запущена процедура лишения родительских прав со всеми вытекающими последствиями. А понимая, как работает правоохранительная и судебная система после возбуждения и ареста человека, оптимизма в разрешении этого сложного семейного вопроса, не добавляется. Учитывая свой 30-летний опыт работы в юриспруденции, в том числе в следственных органах, могу с уверенностью сказать, что абсурднее обвинения я не встречал. Обвинение – это воля государства, выраженная уполномоченными на то правом органами и должностными лицами, то абсурдность подразумевает не только халатность и однобокость, но и злоупотребления и заинтересованность, если мягко выражаться. Достаточно глубоко зная суть гражданских дел Z., по которым адекватным юристам не сложно было достигнуть мирового соглашения между сторонами, мне пришлось вспомнить и уголовный процесс. Несмотря на наличие открытой неприязни и даже ненависти между супругами, бытовым хулиганством, взаимными грубыми оскорблениями, манипулированием и перетягиванием ребенка на свою сторону, уголовное дело по ст. 132 ч.4 УК РФ в отношении родного отца малолетнего было возбуждено в день подачи заявления! Качественная доследственная проверка в интересах малолетнего.? Не думаю…. Свидетели по гражданским делам, а именно, несовершеннолетняя племянница Z., его мать, супруга брата, друг семьи, присутствовавшие в момент инкриминируемого деяния в комнате где творилось «насилие», спустя 3 месяца следствия НЕ ДОПРОШЕНЫ! Абсурд или преступление? Насколько мне известно и ходатайства защитников о допросе этих лиц остались без удовлетворения. Потому что после их допроса несовершеннолетнюю надо признавать потерпевшей, а взрослых лиц соучастниками? Поэтому для следствия они не существуют. Имеющиеся заключения психологов, сексологов, лингвистов о наличии между супругами высококонфликтоного развода, манипулировании ребенком также не приобщаются следователем к материалам дела. Полно, обьективно, всесторонне? Скорее, преступно и с заинтересованностью.Мы обратились по данному факту во многие компетентные органы, ведающие вопросами семьи и ребенка. Также пользуясь вашим изданием, прошу чтоб на это интервью обратили внимание уважаемый руководитель СУ СК по Приморскому краю Фомин В.В. и прокурор Приморского края Столяров С.А. и провели тщательную проверку возбуждения и расследования уголовного дела.
— Стоит ли полагать, что из сказанного может вытекать наличие какого-то фактора мести по отношению к Z.?
-Я бы не стал спешить с такими выводами и говорить о заведомо ложном обвинении фигуранта уголовного дела в совершении тяжкого преступления. Сейчас – не время говорить об этом. Я не собираюсь ни в чем обвинять супругу. Как раз , наоборот. У меня уверенность, что именно Z. при разводе создал высококонфликтную ситуацию, поступал не по мужски в отношении супруги и судить его можно за отношение к ней. Но в данном конкретном случае, обвинение безмерно любящего отца в сексуальном насилии к сыну — это за пределами юридического понимания. Психотравмирующая ситуация – далеко не так проста и не сразу, возможно, окажется разрешённой. Люди же – не ангелы, но и не стоит представлять себе их какими-то дьяволами, способными на сексуальное насилие по отношению к малолетним детям…
— Поясните…
-Являясь человеком немолодого возраста, Z. вовсе не обязательно проявлял такое воздействие по отношению к пятилетнему сыну, целуя и его в разные части тела. Такие нежности являются проявлением его безудержной отцовской любви и не могут нести сексуальный подтекст. Тот самый, который пытаются увидеть представители правоохранительных структур и государственного обвинения, представленного прокуратурой. Ведь можно (да и нужно!) посмотреть на ситуацию с морально-этической точки зрения. Если сегодняшний фигурант уголовного дела и прикасался руками к гениталиям своего сына, то такие контакты вполне уместно рассмотреть не с позиций сексуального подтекста, а с позиций проявления заботы о здоровье малолетнего ребёнка: не описался ли, не замёрз ли, не натёр ли… Может же быть, что в таком поведении Z. проявлялось акцентированное внимание к его принадлежности к мужскому полу, к возможности пожелания мужской силы и достоинства.
— То есть, одним словом, возможно даже говорить о том, что Z. не является опасным для общества? Так, что ли? И, соответственно, о безосновательности утверждения следствия о какой-то криминальной подоплёке действий Z.?
— Вот именно. О неких превратностях любви, я бы сказал. Осмысление произошедшего привело меня к мысли о том, что Z. не является социально опасным – ни для членов его семьи, ни для общества в целом. Более того, я убеждён в том, что нахождение его в изоляции – под арестом – является опасным и даже вредным. Причём не только для самого Z., но и, в первую очередь, для его малолетнего ребёнка. Ведь попытка объяснить отсутствие папы тем, что он же находится в какой-то длительной командировке, никак не идёт мальчику на пользу. Такая ложь со стороны старших членов семьи – едва ли «во спасение». Рано или поздно всё откроется, и тогда… Чем всё обернётся? По крайней мере, такая попытка уберечь ребенка от воздействия конфликтного развода и безосновательного обвинения, заключения под стражу, никак не пойдёт на пользу его воспитанию. Скорее, даже наоборот.
— И что же – в итоге?..
— Я думаю, даже убеждён в том, что все имеющиеся в рамках взаимоотношений между Z. и членами его семьи гражданские дела разрешатся мирно. И мы убедительно идем по пути от высококонфликтного развода до полного мирового соглашения в этом сложном семейном вопросе. К моему юридическому опыту и пониманию данной ситуации, если добавить шесть лет членства в Общественном совете при ФСИН России по Приморскому краю, в комитете по медиации и мирному урегулированию Ассоциации юристов России, наличие четырех сыновей и 53 летний возраст, то могу предположить, что буду кем то услышан: Я абсолютно уверен, что Z. не совершал сексуального насилия в отношении своего малолетнего сына, не является опасным для общества. Готов гарантировать надлежащее поведение Z. и выступить личным поручителем, предоставить жилье для избрания иной меры пресечения. Тот урон, который уже нанесен государством в лице правоохранительных органов, в первую очередь, малолетнему ребенку настолько разрушителен, что не поддается какому-либо измерению. И мне очень хотелось бы , чтоб этот абсурд был остановлен. А лица его сознательно его допустившие, понесли ответственность.
— Дай Бог, чтобы Вас услышали…
Оставить комментарий