«Дело Харченко»: судебный «романс» в тональности ре минор

Форсирование уголовного процесса: кто стоит за спиной судьи Лавриненко?

«Ямщик, не гони лошадей…»

Эта фраза из не то чтобы старинного (ему немногим более ста лет) романса приходит на ум, когда – в который уж раз! – приходится анализировать ход судебного процесса, в котором в качестве подсудимого проходят Александр и Мария Харченко. И конкретно – течение и результаты судебного заседания, состоявшегося 8 сентября 2023 года в Октябрьском районном суде Амурской области под председательством судьи Александра Лавриненко. Если сказать, что заседание «прошло», – такая характеристика едва ли уместна: оно буквально пролетело. Не в смысле «как фанера над Парижем», а в плане того темпа, который был задан служителем правосудия.

Поясним. Участники заседания, казалось бы, привычные ко всему, в том числе – и к «экстравагантности» (если не употреблять других слов) Александра Лавриненко, были в очередной раз буквально повергнуты в состояние шока. И связано это оказалось с тем, какую позицию занял и буквально навязал судья. Фактически он «помножил на ноль» все уголовно-процессуальные нормы. Проявилось это в том, как он отреагировал на ходатайство стороны защиты. Когда такое обращение озвучил адвокат Александра Харченко, говоря о необходимости исследования вещественных доказательств по делу, – председательствующий судья начисто отказал в исследовании вещдоков, мотивируя тем, будто бы такое действие «затягивает» судебный процесс и «нарушает права потерпевших».

Уместно напомнить, что рассматриваемое уголовное дело – не о банальной краже из какого-нибудь заштатного сельмага, а имеет экономическую направленность. Подсудимым предъявлено обвинение в хищении (Мария Харченко) и в пособничестве в хищении – растрате – (Александр Харченко) нефтепродуктов, которые были помещены на хранение на нефтебазу компаниями группы «БЕНЗО». При таком составе преступления одним из обязательных элементов, подлежащих доказыванию, являются данные о том, сколько топлива на нефтебазу поступило и сколько, соответственно, его «вышло». Доказать то и другое возможно исключительно документами. Поэтому сторона защиты и настаивала на том, чтобы в ходе судебного процесса было проведено изучение счетов-фактур, актов формы МХ-1, счетов-отвесов, УПД, доверенностей и т.д. Т.е. всю ту экономическую фактуру, на основе которой строится обвинение. Помимо названных документов, необходимо изучить также железнодорожные накладные, в которых указывается, кому топливо поступило и в каком количестве, с какими погрешностями в вагоны налито. (Последнее важно, в частности, потому, что она из линий защиты заключается в анализе недостачи в вагонах, которая – нарастающим итогом – и выводит на недостающую сумму).

А что – судья? Ему, похоже, это в высшей степени безразлично. Ибо мотивирует он свою позицию аргументом: мол, мы же изучили протоколы осмотра вещественных доказательств. Чего ж вы ещё хотите? Зачем вам нужны оригиналы этих документов?.. Такое впечатление складывается, будто судья Александр Лавриненко не понимает, что рассматриваемые процессуальные действия – совершенно различны, и по отношению к каждому из них должна применяться своя норма УПК РФ – из числа тех, которые описывают действия в ходе судебного следствия.

Что это – суд? Или спринтерский забег?

Темп проведения судебного процесса 8 сентября 2023 года был настолько велик, что напрашивался вывод о стремлении председательствующего судьи завершить всё буквально в течение оставшихся до конца месяца дней. И на это указывало выраженное намерение – провести допрос Александра Харченко, как говорится, здесь и сейчас.

Сторона защиты, стремясь не допустить процессуальных нарушений судом, заявила два ходатайства о направлении на доследование. Одно из них было связано с тем, что не был в ходе предварительного следствия подсчитан размер ущерба. Подсчёт произведён только на основании справок, представленных потерпевшими. А справки были такого содержания: стоимость топлива, к примеру, Аи-92К5 составляет 55350 рублей за тонну, а общая стоимость этого вида топлива составляет столько-то; стоимость ДГК – столько-то за тонну и т.п. По сути, весь размер похищенного подсчитан самим потерпевшим. И это – при том, что потерпевший, естественно, является лицом заинтересованным (наверное, ему выгодно увеличить размер причинённого ущерба, поскольку заявлен в порядке гражданского судопроизводства соответствующий иск). А в ходе предварительного следствия следователь даже не озаботился тем, чтобы провести оценку причинённого преступлением ущерба; не озаботился истребованием первичной документации – платёжных документов. Ведь нет данных о том, сколько денег было потрачено на приобретение якобы похищенного топлива. Ничего этого в материалах уголовного дела нет. Сторона защиты, обращаясь к прокурору, указала: из сказанного следует, что размер ущерба так и не был определён.

Второй же момент связан с тем, что в ходе предварительного следствия так и не был установлен умысел на совершение преступления. Он в уголовном деле указан весьма размыто.

О прокуратуре и «жёлтой» прессе

Интересна реакция прокуратуры Октябрьского района Приамурья на произошедшее: Виктор Супрун, её представитель и исполняющий обязанности районного прокурора, поддерживавший в судебном заседании государственное обвинение, встал и выступил с весьма необычной речью. В ней он отметил буквально следующее. Всё, что было сказано защитником, «годится для «жёлтой прессы», для такой – вроде газетёнки «Золотой Мост»; а под собой ничего реального эти ходатайства не имеют». (Напрашивается мысль о том, что прокуратура знакомится с содержанием наших публикаций, и оно каким-то образом задевает её сотрудников).

Стоит добавить, что сторона защиты Александра Харченко также в ходе судебного заседания заявила ходатайство о вызове свидетеля. И судья Александр Лавриненко, явно – нехотя, его удовлетворил: ведь этот свидетель был допрошен в ходе предварительного следствия, а в ходе судебного следствия без него никак нельзя было обойтись.

Как бы то ни было, но председательствующий судья дал понять защитнику Александра Харченко: на следующем заседании в любом случае он будет проводить допрос подсудимого. А, если адвокат заявит об отказе от допроса, то… Такой отказ был дан буквально накануне, поскольку в УПК РФ «чёрным по белому» прописано: очерёдность представления доказательств в ходе судебного процесса определяет сторона, представляющая доказательства. Сторона защиты же настаивала на том, чтобы были исследованы все доказательства (а не только те, которые «понравились» судье, и он вознамерился их исследовать), а потому защитник категорически настаивал на допросе упомянутого свидетеля. В случае отказа стороны защиты от дачи показаний подсудимым, как строго заявил судья, это он будет расценивать как применение подсудимым норм статьи 51 Конституции РФ.

Поведение Александра Лавриненко выдавало, что судья – в силу каких-то непонятных пока обстоятельств – куда-то очень сильно торопится. Чтобы поставить жирную точку буквально в конце сентября этого года. Как будто, если он этого не сделает, то ли небо упадёт на землю, то ли ещё какой катаклизм случится.

Маленькое, но важное замечание

Важно к сказанному добавить, что сторона защиты Александра Харченко заявила необходимости допроса в ходе судебного следствия Марии Харченко. Ведь после выделения уголовного дела в отношении Александра Харченко в отдельное производство она проходит по этому (вновь выделенному) делу в качестве свидетеля. Но судья отказал в удовлетворении этого ходатайства, мотивируя её «психиатрическим состоянием». Хотя соответствующая экспертиза на момент рассмотрения ходатайства готова ещё не была. Вот и возникает вопрос: может быть, у Александра Лавриненко проявляется способность к ясновидению, и ему впору подавать заявку на участие в популярной «Битве экстрасенсов»? Или как объяснить такую осведомлённость или даже прозорливость? И не туда ли он спешит попасть, чтобы ещё и таким образом увековечить своё имя?!.

Несколько слов напоследок

Увидим ли мы судью Октябрьского районного суда Амурской области – уже без мантии, но в компании колдунов, ведьм, шаманов и других обладателей неординарных способностей? Едва ли кто из нас, простых смертных, сегодня будет готов ответить на такой вопрос.

Зато впору озаботиться (причём не только «рядовым» читателям «Золотого Моста», но и людям из государственных структур) иной проблемой, затронутой в настоящей публикации. Заключается она в том, что судьи практически всегда стараются соблюдать процессуальные нормы. Хоть в гражданском процессе, хоть в уголовном, хоть в арбитражном. Оно и понятно: стоит отступить от «буквы» и «духа» Закона, как появляются основания для отмены решений. Но… наверное, не бывает правил без исключений. Досадных и, прямо скажем, противоестественных, противоречащих не только нормам права, но и здравому смыслу.

Чем же можно объяснить (не оправдать, а именно объяснить, чтобы правильно разобраться и понять) то, что судья Александр Лавриненко столь регулярно и столь отчаянно игнорирует нормы процессуального законодательства? Тем, что он неопытный и несведущий? Вряд ли, хотя на официальном сайте Октябрьского районного суда Амурской области «скромно забыты» (поскольку не обозначены) данные о том, кто и каким указом Президента РФ назначен на должность.

А может (позволим себе оценочное суждение и предположение), за этим вершителем судеб «стоит» кто-то могущественный и – в силу своего статуса – позволяющий ему столь «вольно» относиться (читай: игнорировать требования) к нормам законодательства? Ведь – и это наглядно демонстрируют судебные процессы по делам и Марии Харченко, и Александра Харченко – суд «благодаря» усилиям Александра Лавриненко превращается карательный орган, откровенно выступающий на стороне обвинения, в защиту потерпевших. Т.е. тенденциозность, предвзятость даже никак не прикрываются.

Что же получается? Такими действиями (в том числе – и находящими отражение в наших публикациях) дискредитируется сама система правосудия, развенчивается вера людей в законность и справедливость, в авторитет государственной власти. Согласитесь, такая «ложка дёгтя в бочке мёда», особенно – в преддверии маячащих на горизонте выборов Президента РФ в 2024 году – придаёт процессу особое звучание. И совсем не то, что знаменитый «Реквием» Моцарта, написанный в тональности ре минор…