«Не мера пресечения, а мера наказания»: предпринимателя Алексея Шевцова продолжают держать под домашним арестом — теперь до 17 октября

Поддержка «молодого» предприятия закончилась для благодетеля возбуждением уголовного дела о присвоении тонн «элитных» семян сои.

16 июля 2025 года, в Первореченском районном суде Владивостока состоялось очередное (четвёртое по счёту) судебное заседание по продлению содержания под домашним арестом предпринимателя Алексея Шевцова. Напомним, что Алексея Шевцова обвиняют в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 160 УК РФ (Присвоение или растрата).

По версии следствия, которое проводится полицией Приморья, предприниматель Алексей Шевцов якобы присвоил себе урожай сои, принадлежавший юридическому лицу — ООО ППСК («Первая Приморская семенная компания»).

Следователи с упорством, достойным лучшего применения, продвигают свою версию, закрывая глаза на то, что ООО «ППСК» более трёх лет не возвращало Шевцову А.А. долг в размере более 90 миллионов рублей (это только основной долг), на то, что «присвоенная» соя являлась предметом залога и добровольно передана «потерпевшими» на хранение Шевцову. На то, что «попытки вернуть долг» существовали только на словах, а на деле «потерпевшие» вместо возврата долга занимали деньги (говоря по простому крутили деньги) между аффилированными компаниями в суммах, превышающих размер долга. Попутно следствие собирает сплетни от недовольных Шевцовым А.А. граждан, которые (вот незадача) не хотят возвращать ему долги, и называет это «характеризующими свидетельскими показаниями».

И вроде бы следствие уже окончено, и следственные действия все выполнены, о чем еще 17 июня 2025 года уведомлены все стороны, но уже более месяца следователь не дает Шевцову А.А. и его защитнику знакомиться с материалами уголовного дела. С материалами дела полностью ознакомлен только представитель потерпевшего, который (вот же совпадение) ранее и сам проходил службу следователем в этом же следственном подразделении!

Так почему следствие препятствует ознакомлению с материалами дела? Что скрывает следователь? Может быть. липовые сертификаты соответствия, которые в одно мгновение обычную товарную сою ООО «ППСК» превратили в «категорию оригинальных семян, суперэлиту и элиту»? (Кстати в настоящее время правоохранительными органами расследуется дело в отношении работников Филиала ФГБУ «Россельхозцентр» по Приморскому краю, которые как раз и выдавали такие сертификаты соответствия без фактической проверки сои, основываясь на «джентльменском честном слове»). Или может быть следствие решило таким способом как можно дольше продлить пребывание Шевцова А.А. в изоляции от семьи, друзей, любимого дела? Фактически, превратить меру пресечения в наказание, косвенно признавая, тем самым, несостоятельность обвинения?

В очередной раз прося суд еще три месяца содержать Шевцова А.А. под домашним арестом, следователь обосновала своё ходатайство необходимостью ознакомить Шевцова А.А. с материалами дела, однако не скрывала, что знакомить его с делом «не может по причине загруженности другими делами». Не правда ли удобно? Держать обвиняемого под домашним арестом для ознакомления с уголовным делом, и не давать ему знакомиться с этим самым делом. Как говорится: «Положено — ешь. Не положено — не ешь». Да это же просто новое слово, процессуально-технологический прорыв в деле обоснования дальнейшего содержания обвиняемых в изоляции от общества! А что прокуратура? Прокуратура молчит и только отписывается, что нарушений уголовно-процессуального законодательства не допущено.

Тем не менее, Первореченский суд г. Владивостока согласился с ходатайством следователя, признав из всего предложенного следователем разнообразия оснований для продления содержания Шевцова А.А. под домашним арестом, только тяжесть предъявленного ему обвинения.

Впереди обжалование в Приморском краевом суде. Как думаешь, уважаемый читатель, когда следователь всё-таки исполнит свою обязанность, и предъявит Шевцову А.А. и его защитнику материалы уголовного дела? Наверно, за пару дней до очередного продления!

А Шевцов А.А. продолжает бороться за свое честное имя и жить надеждой на то, что за непроглядной пеленой тумана, напущенного следствием и потерпевшими, суд разглядит реальную жизнь, в которой его сначала лишили денег, а теперь лишают свободы.